Чайная ложка этой гадости, Дригдрафа,
добавленная в пищу и человек уже никогда теряет собственную волю навсегда.
Становится как послушная собачка, вялый и безынициативный. Страшная вещь.
– А-ад, - тихо
промурлыкала мне в ухо Астрид. - А где ты был прошлой ночью?
Повернув слегка голову в ее сторону, я уткнулся
носом в пышные рыжие волосы. Потянул носом, вдыхая резковатый аромат туалетной
воды. Почуяв мужской интерес, девушка выгнулась, выпячивая аппетитную грудь,
подставляя ее под мой взгляд, упираясь затылком мне в плечо, заурчав от
удовольствия.
– А какого черта ты
влезла ко мне в спальню, а, Астрид? - жестко и не понижая голоса ответил я
вопросом на вопрос.
Фыркнула, выпрямилась резко, отстранившись
помощница. Засверкали красные вспышки в глазах, меж полуоткрытых губ показались
острые клыки. Ошалевший Эрнаут сделал неловкое, инстинктивное движение, как
будто хотел остановить, удержать ее от превращения в зверя.
– Невозможность владеть
своей натурой влечет моментальное и безусловное исключение из рядов Инквизиции
с последующим уничтожением, - спокойно процитировал я отрывок из нашего Устава,
глядя на взбешенную девушку.
Астрид зашипела, на холеной коже проступили
натянувшиеся жилы, обезобразив ее, сделав симпатичное лицо уродливым. Она с
силой пнула по двери кареты, выбив ее наружу, заставляя ни в чем не повинную
створку повиснуть на одной петле. Взгляд, который она мне подарила,
обернувшись, обычного человека мог бы сжечь. На ходу выпрыгнув наружу,
помощница скрылась из глаз.
– Асти! - бросился за
ней Эрнаут, но я резко выбросив ладонь, остановил его. Очередная выходка
девушки не заставила меня нервничать, но помогла принять решение.
Парень мрачно насупился, ссутулился на своем
месте. То, что он испытывает к коллеге нежные чувства, я уже давно понял. И
даже немного его жалел: любить такую стерву означало страдать всю жизнь. А она
у оборотней до-олгая.
Карета подкатила к городской тюрьме, копыта
лошади зацокали по брусчатке внутреннего двора. Выйдя первым, я увидел на
ступеньках довольного Голову.
– Задержанную в камеру.
Присмотри, чтоб путанки не сдернули, - велел я Эрнауту, вытаскивающему
бесчувственную знахарку из экипажа. А сам развернулся к градоначальнику. - Дон
Голова?
– А где Астрид? -
толстяк заглядывал мне за спину, пытаясь разглядеть племянницу.