Движок размеренно тарахтел на
холостом ходу, но я повременил трогаться с места и уточнил:
— Кто в резонанс войти сможет?
Мы с Василем ещё не восстановились
после тренировки, зато порадовали наши спутники: погрузиться в
транс оказались способны и Антон, и Маша. Уже легче!
— Василь, командуй! — попросил я,
слегка успокоившись на сей счёт. — Куда нам?
— Направо!
Я выжал педаль сцепления, воткнул
первую передачу и притопил педаль газа. Неповоротливая махина
броневика как-то очень уж неохотно покатила вперёд, и вписаться в
поворот оказалось весьма непросто. К тому же пришлось шарить рукой
в поисках тумблера включения фар. Щёлкнул им — и ночную темень
пронзили яркие лучи, ориентироваться стало гораздо легче. Что же до
демаскировки, то рёв мотора разве что глухой не услышит — даже с
учётом грохота не столь уж и далёкой перестрелки наше приближение
незамеченным точно не останется.
Да и не будет никто просто на свет
фар палить, думаю. Ближе подпустят.
Мысль эта отозвалась неуютным
холодком, и я взялся набирать растраченный потенциал. Потянул в
себя сверхсилу на пределе мощности, наплевав на генерируемые при
этом искажения и болезненные ощущения, но неуверенность никуда не
делась. Наоборот — подумалось вдруг, что для оператора не так уж и
сложно превратить эту консервную банку на колёсах в нашу братскую
могилу.
Впрочем, мы и сами не лыком шиты. Мы
и сами кого угодно на два метра ниже уровня земли определим, если
вдруг такая нужда возникнет!
— Налево! — крикнул Василь на
подъезде к перекрёстку, и я на всей скорости вписался в поворот,
после чего сразу сбавил ход, но эта мера предосторожности оказалась
излишней — кругом никого.
Дальше мы пару минут петляли по
затаившемуся кварталу, чтобы в итоге выкатиться к баррикаде, на
которую пошли шкафы, диваны, мусорные баки и даже реквизированная у
кого-то из местных жителей легковушка со спущенными шинами.
Защитники этого импровизированного укрепления отошли во дворы и
затаились, не желая лезть под пулемёты, но если они ждали, что
кто-то выберется из броневика для разбора завала, их постигло
глубочайшее разочарование: Василь шумно выдохнул, и перегородивший
проезд автомобиль под натиском толкнувшего его телекинеза со
скрежетом выломался из баррикады и отполз в сторону.
Я утопил педаль газа, движок рыкнул и
замедливший было ход броневик вновь начал набирать скорость. Со
всех сторон загрохотали выстрелы, по броне забарабанили пули, но
огонь вёлся едва ли не из охотничьего оружия, металлическим лязгом
и стуком всё и ограничилось. Мы уже проскочили баррикаду, когда
раздался звон стекла и загудело раздуваемое ветром пламя. Загудело
и погасло, стоило только мне обратиться к сверхсиле.