– Но домой-то он деньги приносил, – сказал Маркелов, демонстрируя собственную уверенность в том, что все именно так и было.
– Приносил.
– Много? – заинтересовался Маркелов.
– Я не считала.
– Но как это выглядело? Вот приносит он, допустим, пачку. Или много пачек. Целый чемоданчик. Да?
Полина подумала, может ли этот разговор навредить ей лично или ее покойному отцу. Получалось, что не может. Поэтому она ответила вполне искренне:
– Приносил, конечно. Иногда и в чемоданчике.
– Часто? – проявил интерес Маркелов.
Он явно никак не мог перейти к главному. К тому, ради чего и приехал к Полине в столь ранний час. Чужие деньги не давали ему покоя.
– Не часто, – сказала Полина – Несколько раз.
– Черный нал? – понимающе произнес Маркелов. – Неучтенка?
– Он не рассказывал. А я не спрашивала.
– Неинтересно было, да?
– В общем, да.
– А последний раз когда?
– Что – когда?
– Когда он деньги приносил в чемодане?
– Ну не чемодан же он их приносил!
– Не чемодан, – дал задний ход Маркелов. – Но много. Когда?
– В прошлом году.
– А какой месяц был, помнишь?
И только тут Полина подумала, что это, возможно, не простой треп – про деньги. И может быть, из-за этих денег Маркелов к ней и приехал.
– Месяц я не помню, – сказала Полина. – Кажется, это было лето.
Маркелов посмотрел на нее с сомнением.
– Лето! – сказала Полина. – Или поздняя весна. В общем, это точно было до тех событий… Ну, когда кризис и все эти неприятности, вы помните.
– Что до кризиса – это точно?
– Да.
– И много было денег?
– Я не знаю. Пачки. Резинкой перетянуты.
– Доллары?
– Да.
– Пачки такие стандартные, по сто банкнот?
Маркелов сузил расстояние между пальцами, демонстрируя примерную толщину пачки.
– Да.
– Купюры стодолларовые?
– Кажется, да.
– Кажется? – приподнял бровь Маркелов.
– Скорее – да. Те, что с краю, точно были стодолларовые.
– А пачек сколько?
– Может, с десяток. Или больше.
– «Больше» – это тридцать? Пятьдесят?
– Нет. Десять. Одиннадцать. Двенадцать. Вряд ли больше.
Маркелов смотрел на нее так, будто она что-то не то говорила. Не оправдывала его надежд. Что-то другое он хотел от нее услышать.
– А позже он приносил домой деньги, много денег? Целый чемодан?
– Чемодан? – не поверила в возможность подобного Полина.
– Да. Много пачек. Пятьдесят. Сто.
Маркелов смотрел с надеждой.
– Нет.
– Вспомни, – попросил он. – Может быть, он не показывал тебе эти деньги. Но когда-то, возможно, пришел с нелегким чемоданчиком. А в том чемоданчике было восемьсот тысяч. Долларов.