– Хороший досуг, ничего не скажешь. И
сколько сейчас здесь жителей?
– Ну, человек восемьдесят наберется.
О чем ты думаешь?
– О том, что принесенные в жертву –
отличный способ завести под забором темную душу. Где приносятся
жертвы?
– Да прямо напротив дома вождя.
Значит, это место следует проверить в
первую очередь. К примеру, алтарь, впитавший в себя реки крови,
вполне может стать одушевленным или вокруг него начнет бродить
какая-нибудь пакость.
– Здесь часто умирают люди?
– Каждый год, – хохотнул Зивий. –
Напьются, и кто-нибудь обязательно проломит другому черепушку
молотом или пырнет ножом в живот из-за проигрыша в кости.
– Я о необъяснимых смертях.
– А они все необъяснимые! – заржал
боздухан. – Викты утром просыпаются, а какой-нибудь Хвьюрд сын
Бьюрда лежит с распоротой глоткой в луже крови и кислого эля, и
никто не помнит, как он умер. Когда начинали пить, вроде был жив, а
теперь уже летит на крылатом коне в чертоги к предкам. Никакие
темные души убитых пленников здесь не орудуют, можешь быть спокоен.
Им совершенно не надо напрягаться. Живые сделают за них всю
работу.
Первыми нас встретили игравшие в
войну чумазые мальчишки. Когда я их увидел, они занимались тем, что
срезали одежду со своего приятеля, привязанного ко вкопанному в
землю столбу. Ничего не скажешь – интересная игра. Надеюсь, они не
собирались снимать с него еще и кожу.
Заметив нас, дети побросали
игрушечные копья и луки и рванули назад, в деревню, оставив друга
связанным и вопящим от ужаса.
Зивий подошел к «пленнику»,
придирчиво его изучил и предложил мне:
– Старая ведьма, что живет на болоте,
обещала за живого мальчишку много золота. Давай оттащим его ей? Она
давно не ела человечины.
Тот, как оказалось, понимал всеобщий
язык, заизвивался и завыл, чем повеселил боздухана.
– Не пугай ребенка.
– Но и отвязывать мы его не будем.
Нехорошо лезть в чужие игры, страж.
Людей на улице оказалось не так уж и
много. В основном женщины и подростки. Их одежда была из грубой
ткани, зато украшения золотые, добытые во время набегов. Волосы
распущены и давно не мыты, и у всех взрослых под левым глазом
красовалась татуировка в виде солнца. Они смотрели на нас, и я не
сказал бы, что лица были благожелательны. С них не сходило злобное,
настороженное выражение.
– Ты, главное, сохраняй спокойствие,
– предупредил меня Зивий, словно нервничал я, а не он.