Ледяное проклятье - страница 56

Шрифт
Интервал


Тикса перебирал свою коллекцию камней и выцарапывал на их боках понятные только ему символы, изредка отрываясь от этого занятия для того, чтобы собрать под снегом несколько жидких охапок травы и задать корм лошадям. Животные от такой пищи в восторге не были, но все же жевали, хотя понятно, что долго на этом корме они не протянут. 

Ниргалы выполняли всю остальную работу – собирали дрова для костра, ставили силки на заячьих тропах, умудрились подстрелить молодого оленя, чье мясо до сих пор не съедено. Охромевший ниргал вновь щеголял полным доспехом – его ногу я осмотрел и обнаружил, что он умудрился загнать себе под колено обломок ветки, достаточно тонкий, чтобы пройти сквозь сочленение ножного доспеха и звенья кольчуги. Сейчас помеха устранена, рана очищена и залечена, доспехи вернулись на место, опять превращая ниргала в подобие железной статуи. 

Сам я успел приложить руку ко всем занятиям не связанным с приближением к обжигающему теплу, чтобы хоть как-то занять разум и заставить, казалось бы, застывшее время сдвинуться с места. Получалось плохо. Особенно тяжело приходилось ночью, когда все остальные члены отряда погружались в сон до утра. Мне хватало пары часов, после чего глаза открывались сами собой и, изрыгнув очередное проклятье, я принимал сидячее положение и молча пялился в темноту. То еще занятие и уж точно никак не способствующее умиротворению души. Если учесть, что единственным развлечением было наблюдение за стоящим на страже ниргалом и сыплющимся с небес снегом… Но я держался. Стиснул насквозь промороженные зубы и держался, нарочито отгоняя мучившие меня мысли о поселении.

Единственным положительным моментом было то, что у меня появилось вдоволь времени, чтобы разобраться с другой проблемой. Я постарался переключить внимание на состояние своего тела и торчащий за плечами пучок белесых щупалец. Особенно меня беспокоил факт, что многократно обвившаяся вокруг моей шеи парочка щупалец ни в какую не желала разматываться. Попытавшись силой разогнуть неподатливые отростки, я потерпел поражение. Щупальца словно закостенели. В голове мелькнула шальная мысль перерезать их ножом, но столь же быстро я решил этого не делать. Охватывающие шею щупальца беспокойства не причиняли, я их практически не чувствовал. А вот что произойдет, если я попытаюсь их перерезать, это еще вопрос. Запросто заполучу дырку в горле от неудачного движения ножом, или же, в ответ на агрессию, ледяные плети конвульсивно сожмутся, и я останусь без головы. Впрочем, оставшейся свободной длины побегов хватало, чтобы я мог снять сумку с кристаллом и попытаться разгадать его загадку. Долгими ночными часами я завороженно вглядывался в глубину кристалла. Строил безумные догадки о таинственном синем мерцании внутри бережно ограненного куска горного хрусталя. Тщетно. Единственный вывод, к которому я пришел, был следующим – «древняя магия». Заодно и посмеялся над собой, запрокидывая лицо к ночному небу.