-Почему не продать нашу долю в
совместном предприятии с Мальцовым[1] и «Borsig»? Реальной прибыли
ждать ещё долго. Новый паровоз только проходит испытание, и у
железнодорожного ведомства много вопросов. Массовый выпуск мы
начнём только через год, – Катарина продолжила приводить свои
аргументы, – Паровые машины раскупаются весьма активно, но сейчас
уже четыре завода составляют нам конкуренцию. При этом
Александровский, Невский и Воткинский заводы пользуются
покровительством властей. А Мельников[2] даже не думает скрывать
своего расположения «александровцам». Ты же всё твердишь про
честную конкуренцию, хотя давно мог продавить решение о закупке
именно наших изделий «РЖД» и военным ведомством. Поэтому, пока есть
серьёзные покупатели, надо его рассмотреть.
-Пока разговоры о продаже предлагаю
закончить. Давай учитывать, что тендер на производство грузовых
паровозов выиграли именно мы, да и пассажирские будут производиться
в коллаборации с Невскими коллегами. Пойми, завод – это не только
экономический, но и политический проект. Я бы мог сам его
построить, но не захотел терять время. У Мальцова были огромные
мощности, в том числе подготовленные рабочие и мастеровые. Хотя, он
сам весьма странный человек и поссорился с роднёй, которая
претендует на часть его имущества. Именно поэтому нельзя выпускать
ситуацию из-под контроля, так как всегда найдутся желающие
захватить такой лакомый кусок. Пруссаки принесли нам новые
технологии, до которых пришлось бы доходить несколько лет. Но мы не
просто используем наработки Августа Борзига, а генерируем
собственные идеи. Я для того и готовил инженерные кадры, чтобы
молодые люди могли грамотно осмыслить чужое и начать придумывать
своё. У нас складывается очень интересная и перспективная
коллаборация, которая принесёт много пользы всем акционерам,
включая страну. И ещё пруссаки нужны нам, дабы привязать их
экономику к русской. Думаешь, я просто так использую свои ресурсы
для того, чтобы помочь Круппу, Сименсу, или продвигаю интересы
Германа Грюзона? Если не будет их, то наши придурковатые и
вороватые чиновники заключат контракты с французами, у которых
артиллерия и техника хуже, а самое главное – дороже. Благо, хоть
недавняя война всё расставила по своим местам.
Да, я тут проделал огромную работу.
Несмотря на наличие собственного механического завода, в который
давно переросла инструментальная мастерская Демьяна Кондрашова, мне
пришлось залезть в машиностроение. С одной стороны - лучше всего
строить двигатели и пароходы на собственном предприятии, а с другой
- необходимо контролировать и продвигать развитие русской
промышленности. Ведь до недавних пор МПС покупало за границей даже
рельсы для строящейся железной дороги. Сегодня представить подобное
невозможно, в том числе благодаря моей деятельности. Протекционизм,
и одновременное привлечение зарубежных инвестиций, весьма мощно
взбодрили русскую экономику.