Хотя, справедливости ради, Федоту я и впрямь должен. Он меня
выручал неоднократно, а всё, что для него сделал я — отмазал от
Юсупова-старшего. Который из-за меня же против Федота и
ополчился...
— Ладно, говори, чего хочешь, — сказал я.
Федот покосился на водителя, но, видимо, решил, что ковать
железо лучше, пока горячо.
— Дак, видите ли, ваше сиятельство, какая песня... Хочу,
понимаете, в люди выйти. Мечта жизни, можно сказать...
— Дворянство личное, что ли? — догадался я.
— Потомственное-с, — быстро возразил Федот.
— Потомственное-то тебе зачем? — удивился я. — Ты ведь даже не
женат.
Федот как-то грустно на меня посмотрел, вздохнул:
— Что ж, ваше сиятельство, правда ваша: не женат. И не молод. Но
всё ж человеком остаюсь. И хотелось бы, знаете, старость встретить
в кругу семьи. При супруге законной, с детьми, за которых душа
покойна будет — что не пойдут по кривой дорожке, а станут
уважаемыми людьми. Вы не подумайте, я знаю, что самого-то меня, как
ни крути, на императорский бал не пригласят. Нагрешил-с, изрядно
нагрешил. Ну так оно, ежели историей поинтересоваться, кто из
нынешних благородных родов с чистыми руками начинал-то? Время — оно
всё стирает. Может, не дети, но внуки мои уж точно не хуже других
будут. А жениться — что? Жениться нашему брату — недолго. Мы, чай,
не аристократы, дело нехитрое.
Я крепко задумался. Купить липовое дворянство было не так уж
сложно, но и попасться на этом — куда проще. Федот же хотел сделать
всё по закону. Значит, из всех путей, ему оставалось лишь два:
выслужить какой-нибудь серьёзный орден, либо — пожалование
дворянства личной милостию императора.
Представив, как я обращаюсь к императору с подобной просьбой, я
погрустнел. Не поймёт государь юмора, ох, не поймёт...
— Скажете чего, ваше сиятельство? — смущённо просипел Федот.
— Я тебя услышал, — сказал я. — Подумаю. Но имей в виду — скорее
всего, придётся поработать.
— А это мы — люди работящие, — осклабился Федот. — Отродясь
работы не чурались.
***
Выглядел завод и вправду мрачно и мёртво. Ни одного огонька не
светилось за высоким забором — это мы ещё издали разглядели. Федот
приказал водителю остановиться поодаль. Казалось, что город вокруг
завода вымер. Вроде как промзона, но видно, что заброшенная и
нерабочая. Заборы разрушенные, цеха пустые, с выбитыми окнами.