Однако c камнями глубин на острове
возникли проблемы. Они попадали под дурацкое местное
законодательство, официальный налог с продажи превышал почти
восемьдесят процентов, а сбыт такого товара негосударственным
продавцом карался бешеным штрафом и тремя месяцами тюрьмы. Отдавать
большую часть денег в карман губернатора я не хотел и потому решил
не спешить с продажей.
Так что сейчас я очень активно искал
работу, побывал в нескольких местах, где требовались летуны. Но мне
не нравились предложения – основной задачей было кого‑то
штурмовать, атаковать или сбивать.
Я знал, что ситуация зависит не от
меня, да и Джулия, когда улетала, сказала:
– В этом обществе много
непорядочных людей и нелюдей. И найти честную работу порядочному
чело… эльфу непросто, Лас. Я очень надеюсь, что тебе не придется
делать выбор и спорить со своей совестью.
Я провел за жезлом боевого стреколета
всю свою сознательную жизнь, устал от войны, в итоге бежал от нее…
И не хотел вновь становиться на этот путь. Впрочем, с «войной» я
поспешил. Сомнительные работодатели искали летунов для исполнения
сомнительных поручений. Эти предложения дурно пахли. В них
требовалось грабить купцов и сбивать стреколеты конкурентов. Ничего
не имею против того, чтобы победить бандита, а вот сам бандитом
становиться не хочу. Убивать и грабить ради денег – это не для
меня.
Мне было бы интересно сопровождать
караваны или патрулировать небо, перевозить пассажиров или
доставлять грузы, но пока ничего подходящего не находилось, и я
сидел на земле, надеялся на удачу и ждал подходящего случая.
«Бобовое зернышко» ушло на материк,
куда мне теперь путь был заказан, забив трюм морскими кокосами, и я
остался на Черепашьем в одиночестве, если не считать, конечно,
Трехлапого. Команда Джулии вернется лишь после завершения месяца
Ураганов – дождливого периода, когда в небо поднимаются только
самоубийцы.
После завтрака я быстро собрался,
спеша на встречу с еще одним нанимателем, и спросил у
Трехлапого:
– Я ухожу, ты со мной?
Он забрался на кровать, клацнув
пастью, что я расценил как «нет».
– Ну, тогда можешь пожелать мне
удачи, и счастливо оставаться. Пожалуйста, не трогай обувь других
жильцов.
Я снимал комнату на втором этаже
большого неопрятного дома, заселенного совершенно разными
существами, которые в обычной жизни частенько не могли ужиться друг
с другом. Но здесь никто не дрался, не ругался, не устраивал пьяные
дебоши и не влезал в комнату к соседу, чтобы поживиться тем, что
плохо лежит.