— Вы чем-то недовольны, леди? — босс подходит почти
вплотную к Эле и смотрит на нее сверху вниз так же презрительно и холодно, как
глядел на меня, когда я на него набросилась.
— Ох, эта уборщица, — мгновенно меняет тон девица и кокетливо
встряхивает волосами. Они красивыми прядями ложатся вдоль лица. — Посмотрите, что
она наделала.
Замираю, кажется выстрел направлен не на меня. В честь
какой радости? Или я на втором плане? На всякий случай отползаю, вернее, пячусь
задом, стараясь превратиться в тень, к выходу. Еще маленький шажок и…
— Стоять! — резкий окрик пригвождает меня к полу.
— Я случайно, босс.
— Ничего подобного! — взвизгивает рыжая. — Я все видела.
— Я тоже все видел и свою обязательно сотрудницу накажу. Но
и вас прошу извиниться.
— За что?
— За нищебродку.
— Она такая и есть.
— Вы уверены?
Эля покрывается красными пятнами, нервничает, зато Андрей
говорит спокойно, не повышая тона. И как ему это удается? Интересно, он эту
девицу тоже перевернет, как меня, и по заду нашлепает?
— Эля, я же говорила, что надо уходить! — не успокаивается
рыжая. — Что мы в этой забегаловке забыли?
— Согласен. Вам здесь делать нечего. Костя, — босс
оборачивается к сцене. — Проводи леди к выходу.
Начальник охраны спускается со сцены, зрители, только что
азартно подпевавшие Андрею, теперь наслаждаются новым зрелищем.
— Что вы делаете? — вопит Эля. — Я буду жаловаться вашему
шефу.
— Пожалуйста. Я у вашим услугам, — Андрей немного церемонно
кланяется, — Костя, принеси жалобную книгу.
— Я позвоню в прокуратуру!
Так, ситуация становится горячее. Пора валить, но мне
приказали стоять, хотя очень хочется залезть в щель и спрятаться за плинтусом. Смотрю
в сторону, сама скромность и невинность, моя хата с краю, ничего не знаю.
— Прошу, — Андрей протягивает смартфон. — Номер подсказать?
— Элька, пошли! Что ты с ним споришь! — тянет подругу рыжая.
— А извиниться?
Нет, босс может быть настоящим придурком! Он что, рамок не
знает? Отпустил бы девок восвояси, нет пристал со своими извинениями. В душу закрадывается
раскаяние. Все же это я опять замутила неприятности.
— Не нужно, я тоже виновата, — делаю шаг вперед. — Простите.
— Видите! Она сама признается.
— В чем? Просит прощения как вежливый человек, а вы ведете
себя недопустимо.
Точно придурок! Буллинг в чистом виде. И все спокойным
голосом, без нервных жестов и ухмылок, как было со мной.