— Вот девка! — аплодирует кто-то.
— Боевая! — вторит другой.
— Дай ему!
— Ага. Вмажь между ног.
— Чем? Башкой, что ли?
— Не, башкой не достанет.
Зал веселится и дает советы на разные голоса. Какой-то
парень присаживается на корточки и разглядывает меня снизу. Чувствую, как
тяжелеет лицо от прилива крови, изо рта вырывается короткий рык:
— Отвали!
— А это тебе за урода! — веселится незнакомец и смачно, с
оттяжкой, бьет меня по бедру.
И все! От боли ноги сами расцепляют замок. Плюс ко всему
незнакомец отпускает меня, и я с грохотом падаю на пол. Тело сотрясается каждой
косточкой, кажется, теперь уже я, а не штатив от микрофона, распадусь на
запчасти.
— Сонька, ты как? — бросается ко мне подружка.
Слезы злости закипают в глазах. Вижу перед собой длинные
кожаные ноги, готова вцепиться в них зубами, и только остатки разума не
позволяют опуститься до уровня собачонки, той самой Моськи из басни, которая
сильна, что лает на слона.
— Лучше уйди!
Отталкиваю руки подруги и, подбадриваемая улюлюканьем гостей,
бегу к туалету. Ногой распахиваю дверь. Та с размаху бьет по стене. Кто-то
испуганно взвизгивает, но мне наплевать на чужие проблемы, со своими бы
разобраться.
— Спятила, выдра? — рявкает белобрысая девица у раковины.
— Вали отсюда! Ну!
Дергаюсь к ней, она мгновенно проскальзывает между мной и
стеной и скрывается в коридоре. Переполненное адреналином и ненавистью сердце
колотится в груди, и шум этого стука не перекрывает грохот возобновившейся
музыки.
Также ногой проверяю кабинки — никого. Запираю туалет на
задвижку и сажусь на крышку унитаза. В глазах закипают слезы обиды. С таким
трудом вырвалась сегодня в бар, и на тебе! Весь вечер пошел насмарку. И откуда
взялся этот борзый придурок? Чем я ему помешала? Шел бы своей дорогой.
Мысли в голове словно играют в чехарду: только появится
одна, как ее перебивает другая.
— Все, хватит! — трясу головой. — Заткнулись все!
И в мгновенно наступившей тишине слышу странный звук, будто
кто-то скребется. «Мышь? — бьет в виски паника. — Откуда?»
Но тело уже не слушает разум. Как оказываюсь с ногами на
крышке унитаза, не понимаю. От нового скрежета мурашки бегут по телу, а из
горла рвется крик. Я уже набираю в легкие воздух, как слышу:
— Сонька, ты как?
— Дьявол! Лина! Это ты?