Вместо ответа я молча кивнул.
— Если нет вопросов — можешь ехать
набираться сил, — сказал он.
— А если есть вопросы?
— Кто бы сомневался, что они у тебя
обязательно будут... Ну, задавай, чего ждешь.
— Вопрос первый — где мой Шушик?
— Эфириума натрескался и в
лаборатории дрыхнет, — ответил он. — Так что не переживай, все с
ним в порядке. Если захочешь сегодня его забрать, то там для тебя
эфириум приготовлен — не забудь.
Разумеется хочу сегодня забрать —
нечего моему ящеру по Департаментам прохлаждаться.
— Так, с этим понятно. Вопрос второй
— что с некромантом, который в Японской империи? Он ведь тоже сюда
может наведаться...
— Может, — согласился Василий
Денисович. — Здесь заранее никак не скажешь. Но мы работаем в этом
направлении. Японцам мы информацию для размышления дали о том, что
можем помочь, а дальше уже пусть сами думают. Там вопрос
политический. Они ведь большие друзья Британской империи, так что
есть нюансы...
— С этим ясно, — кивнул я и поднялся
со стула. — Просто не люблю дела незаконченными бросать... А Шушика
я заберу сегодня — мне с ним веселее.
— Забирай, — махнул рукой аншеф. —
Артефакторы все равно на него жалуются, что он у них уже весь
эфириум пожрал, проглот... Хоть подкопят немного, пока его не
будет. Куда он его только девает, я понять не могу?
Я бы, конечно, мог рассказать Гриневу
зачем ему столько энергии и куда он ее девает, но как-нибудь в
другой раз. Когда увидят ящера в действии, совсем другой разговор
получится. Глядишь, еще и постоянный источник эфириума себе
выбью...
* * *
Великое Московское
княжество.
Москва.
Спа-комплекс
«Юрьевский».
— Борис Сергеевич, ароматные масла
желаете? — спросил массажист, склонившись в подобострастном
поклоне.
— Не нужно. Свободен, — нервно махнул
ему рукой князь.
Обычно князю нравился легкий массаж
после бани — пятнадцать минут, в течении которых он мог ни о чем не
думать, а просто отдыхать и наслаждаться покоем. Но сегодня он явно
был не в духе и к массажу расположен не был. Впрочем, как и
вчера.
Новости, которыми его встретила
любимая Москва, раздражали и заставляли нервничать. В порыве гнева
он даже набрал Болотова и высказал все, что он думает о нем и его
приятеле Морозове. Подумать только — не найти подход к Салтыковой,
которую они знали с детства! Как вообще такое возможно?