Варвара предпочла промолчать и вставила в ухо наушник-капельку
от часов. В конце концов, даже если девочка правда на кого-то
работает, то у неё уже была масса шансов устранить как минимум
Варвару. А Тэцюань ясно намекнул, что живыми они тут никому не
нужны.
Дневник они переводили все втроём. Надо сказать, задачей это
было не самой тривиальной — писал Тэцюань витиевато, и каллиграфом
явно не был. К тому же, много страниц было частично или полностью
испорчено подтёками крови — Колючка в красках описала, какой
кондиции был труп, на котором она этот несчастный блокнот нашла,
так что его состояние удивления не вызывало. Зато он был подлинный.
Валентин так говорил — как проверял, так и не рассказал, но у
Варвары не было другого выхода, кроме как поверить ему на
слово.
— Пройдёмся, пока вы слушаете? — он лёгким жестом очертил
окрестности, и Варвара кивнула, включая запись.
" — Дата: 10.02.2090, — на записи голос Валентина звучал
приглушённо и приобретал ещё большую хрипотцу. Где-то тихо скрипел
карандаш о бумагу. — Первая запись Сю Ваньфу, ныне — Тэцюаня.
Стук — лёгкий удар кончиком карандаша о железную
столешницу.
— "Пасмурно. Небо хмурится — в душе моей светло. Сегодня
"Танлан" лишился пяти миллионов. Скоро верхушка сядет. Не стоило
воровать за счёт безопасности сетей. Мы сами взяли немного —
прожить. И бонусы Ло и Цапле — они любят. Мои бонусы —
благодарность в чужих глазах. И программы. Остальное?.. Сегодня это
будут дети. Опять видел малышку Лили. Улыбалась. Ела суп первый раз
за месяц.
Голос Валентина вдруг незначительно изменился, стал чуть
прохладнее.
— Среди их данных я нашёл
"Луна"[2]. Кое-что
быстрое, острое, странное, смертельно опасное для их раздутых,
погрязших в собственных хвостах систем. Отрубить бы руки их
обслуживающему сети персоналу. Зато у меня есть новый софт. Он...
Особенный.
Валентин замолчал, динамики хмыкнули тихим кашлем.
— Боюсь, хакерский слэнг на китайском для меня пока загадка. Я
попросил Алексея поискать соответствия на досуге. Если вас
интересует, mon amie, можем вместе поработать в этом
направлении."
Под весёлое улюлюканье, расталкивая прохожих, пронеслись мимо
вычурно одетые подростки, за ними — озлобленный рябой торговец,
плюющийся матами. Смог постепенно рассеивался, открывая линии
старых проводов, бельевые верёвки и обветшалые шкуры дремлющих
домов. Плакали и ныли кондиционеры, поглядывали свысока налитыми
кровью глазами-маячками дроны, а вдалеке, в редком свете скупых
злых молний рвали буро-лиловое небо стеклянные зубы-небоскрёбы. И
всё это — лишь декорации, лишь окружение пёстрой, говорливой,
журчащей реки людей.