Я старался успокоить дыхание. Тварь
не заметила того, кто все это время находился напротив нее, но если
бы я шевельнулся, если бы я хоть на миг шевельнулся или хотя бы
задышал чуть громче, то она бы бросилась на меня из ниши здания,
где поджидала легкую добычу. Повезло. В очередной раз мне очень
повезло. Удача вора – женщина капризная, в любой миг может
отвернуться, но, пока она со мной, я могу заниматься своим
воровским ремеслом.
В темном углу соседнего здания тихо
пискнула крыса, за ней другая, в небе, охотясь за припозднившимися
июньскими мотыльками, пролетела летучая мышь.
Опасность миновала, можно продолжать
путь. Я отделился от стены и, стараясь держаться наиболее темных
участков улицы, двинулся дальше. Ничто не говорило о случившемся
несколько минут назад. Улица была молчаливым и единственным
свидетелем ночной охоты демона.
К счастью, луны не было, пушистые
облака вновь наползли и спрятали от города звезды, поэтому тени
было сколько угодно. Быстрым шагом, не издавая сапогами ни единого
звука, я перемещался от здания к зданию, из тени в тень. Улица
Пекарей осталась позади, я свернул в переулок направо. Здесь туман
был гуще, он обволакивал меня мягкими лапами, глушил шаги, скрывал
от глаз людей и нелюдей.
В тени по соседству раздалось
шушуканье. Я замер, всматриваясь в серо‑желтую мглу. Воры. Молодые
щенки, куда вам до мастера! Поджидают ночного гуляку или готовятся
почистить спящих горожан? Зелены. Слишком шумят, слишком неопытны.
Воры‑профи переговариваются жестами, не издают шума даже в такой
ночи, когда густеющий липкий туман гасит все звуки. Я проскользнул
рядом с ними, а воришки даже не заметили тень. Тень в тени сложно
увидеть неопытному глазу. Возникло дурацкое детское желание
выскочить из тумана и громко сказать «Бу!» им в лицо. Но вполне
можно нарваться на случайный нож, тем более что нечего пугать
молокососов.
Темный переулок кончился, и нависшие
мрачные стены домов, видавших в этом мире и радость и горе, резко
разошлись в стороны. Я посмотрел на небо. Ветер все‑таки разогнал
ленивые облака, и небо превратилось в скатерть, на которой богатей
рассыпал монеты. Сотни и тысячи звезд мерцали мне с неба этой
холодной летней ночью. Светло, как днем.
Здесь горели одиночные фонари.
Как‑никак я находился на одной из центральных площадей города, и
фонарщики, несмотря на свой страх, были обязаны выполнять свою
работу. Пламя фонарей, закованное в стеклянные колпаки,
разбрасывало вокруг себя пятна дрожащего света, и хаотичные тени
молчаливо плясали на стенах угрюмых домов. Это плохо, надеюсь, что
погонщик‑ветер снова приведет серых пушистых овец на небо, а пока
придется держаться тени, жмущейся к стенам высоких зданий, которая
стала бледной и пугливой от вездесущего света.