Города и дороги. Избранные стихотворения 1956-2011 - страница 20

Шрифт
Интервал


⇨ «Вечная койка» на тюремно-лагерном жаргоне означает – означала – спецпсихбольницу (психиатрическую тюрьму).

«Как хочется мне…»

Как хочется мне
вам
в дар принести балладу,
да дождь на складу́ по дровам
сбивает со складу и ладу,
по мелкой лежалой щепе,
по грязной шершавой бересте,
и дует из дыр и щелей,
ломя фортепьянные кости.
Чахотка бескорыстного Шопена
в наручниках невидимых, но ржавых —
не тема, не мелодия, но сор, труха и пена…
Ни дома, ни двора, одни руины в травах.
Весна, вихляясь, пляшет на погосте,
и до того жирна зола столицы,
что ты поймешь: мы не проездом в гости,
мы здесь в гостях, ненадолго, как птицы.

…вам / в дар принести балладу… ⇨ «Вам в дар баллада эта, Гарри…» (Пастернак, «Баллада»).

…балладу, / да дождь на складу́по дровам / сбивает со складу и ладу… ⇨ Ср.: «Улыбнись, моя краса, / На мою балладу; / В ней большие чудеса, / Очень мало складу» (Жуковский «Светлана») (заметил Г. Левинтон).

Чахотка бескорыстного Шопена… ⇨ «Опять Шопен не ищет выгод» (Пастернак).

Ни дома, ни двора, одни руины в травах. // Весна, вихляясь, пляшет на погосте, / и до того жирна зола столицы… ⇨ Пейзаж снесенной с лица земли Варшавы (после восстания 1944).

…мы не проездом в гости, / мы здесь в гостях… ⇨ «…Проездом в гости из гостей / Подслушать пенье на погосте / Колес и листьев, и костей» (Пастернак, «Опять Шопен не ищет выгод…»).

«– Так ты летишь, смешная?..»

– Так ты летишь, смешная?
Куда и для чего?
– Да я сама не знаю,
не знаю ничего,
туда, где я не знаю,
не знаю никого,
ни друга, ни подруги,
ни милого моего.
Под круглое окошко
вползают облака,
на них наверняка
не вырастет морошка
холодные бока,
накатана дорожка,
одно смешно немножко —
прощальное «Пока»…

«Не встретила бы нас Москва дождем…»

Тане Чудотворцевой, задавшей мне первую строчку

Не встретила бы нас Москва дождем,
но лучше уж дождем, чем вязким зноем,
но лучше зноем, чем по ребрам батожьем,
но лучше батожьем, чем сломленным устоем
и ненадежной крышею на трех
от зноя и дождя сгнивающих опорах,
где выдувает сено из прорех
пустой сквозняк, чей звук – не звон, а шорох.
Не встретила бы нас Москва вобще,
но лучше уж Москва, чем холм безлесный,
чем тот сквозняк, ползущий из щелей
зернохранилища развалины бескрестной.

«Мое любимое шоссе…»

Мое любимое шоссе
в рулон скатаю, в память спрячу,
как многолетнюю удачу,
как утро раннее в росе.