Путешествие на край крови - страница 3

Шрифт
Интервал

«Над гробом надгробная надпись…»

                           Над гробом надгробная надпись.
                           Под рубашкой родинка вожделенна.
                           Что дозволено травам, не дозволено нам.
                           Травам дозволена нежность к мертвым.
                           Нам над гробом надгробная надпись.

«Бес признает посланника…»

бес признает посланника
и бесноватый зряч.
ночью и днем, в горах и гробах
его разум отверст
даже если разъят
и исторгнут

«После дождя высыпают как паданцы…»

               после дождя высыпают как паданцы
               с той же силой от сердца отрывается снег
               гортензии розовое сгущение, молния шаровая
               румянец, люминесцентный, трещит
               запрокинутые, в легкомысленной невесомости
               смотрели на вершины деревьев: ворона гналась за белкой
               но вскоре и вовсе потеряли их из виду
               вошли в тучу чаек
               и никак не перейти мост

«Самый грустный – лебедь-кликун…»

Самый грустный – лебедь-кликун,
а бакланы – голубоглазые.
Долгое время вокруг мурены,
ее пятнистого тела. Твое лицо,
когда ты занимаешься любовью,
в зеленоватых сумерках комнаты.
В глубине – голоса дворовых детей,
подстроенные, неслучайные птицы.
Необязательность этого или другого
нового текста. Неловкость, в общем-то
несуразность этого личного.
Самый грустный – лебедь-кликун,
а бакланы – голубоглазые.
Среди горестных птиц посещают монаха
неумелые ужас и страх.

«Ясно, что все имена вошли сейчас в это тело как духи…»

       Ясно, что все имена вошли сейчас в это тело как духи,
       и поэтому оно облюбовано как укрытие.
       Но появляется образ тревожной буфетчицы в фартуке, и она говорит:
       «Нет, ты не мой возлюбленный, ты самозванец!
       У тебя ни одной веснушки, но родинки у нас одинаковые».
       И тогда это главное имя накатывает с грохотом морской гальки,
       и не вмещается уже ни в одно тело,
       и поселяется, наконец, в шелесте вышестоящего петровского дуба.

«Невлюбленный несет повинность, претерпевает…»

Невлюбленный несет повинность, претерпевает.
Радуется и веселится в любви влюбленный:
ходит по берегу с порванным ртом.
Сейчас погаснет последняя небесная полоска:
осталась самая грустная часть вечера.
Все белки ушли в дупла и спят.
Мы отошли от всех дел и съели собаку невиноватую.
Следующая страница