– Ничего они не сделали, Илие, они блатные, у них дяди генералы, – говорю я. – Приготовьтесь – идет инспекция.
– Опять инспекция, черт бы их побрал!
В этот момент дверь в мастерскую резко открывается и два полковника в форме пехотинцев, которых я не знаю, в сопровождении майора артиллерии, которого я до сих пор не видел (возможно, Скутару), входят в помещение и направляются прямо ко мне.
– Товарищ лейтенант, почему ты не работаешь? Почему ты не работаешь, говорю? – рычит он на меня зычным голосом, который приковывает меня к месту. – Где твоя тетрадь командира взвода? Где твои люди? Покажи мне, товарищ, тетрадь командира взвода!
И, не дожидаясь, подбегает ко мне и вырывает из моего планшета тетрадь командира взвода, открывает ее, держит одну секунду и бросает ее мне в лицо с воплем:
– Вон тех, которые лежат на полу в углу, ты занес в свой план развертывания, ну, товарищ лейтенант? Где у тебя записаны те, что лежат там, на полу, а, бессовестный? Почему у тебя солдаты не работают, а, лейтенант? Почему они лежат и спят и не работают? Отвеча-а-а-а-ай, ну-у-у-у, да я посажу тебя в тюрьму за саботаж! – ревет он с такой звучной силой, какой я еще не слышал нигде на «Уранусе».
В этот момент в помещении раздается оглушительный взрыв, в миллион раз сильнее, чем вопли майора; гул затихает далеко не сразу, перекатываясь еще несколько секунд между бетонными стенами.
Поистине ужасающий шум заставляет полковников прижать ладони к ушам. Уголком глаза вижу, как Джирядэ ставит вниз что-то тяжелое, и в мгновение ока понимаю, что он нарочно ударил кувалдой по толстому стальному листу, прислоненному к стене рядом с верстаком, на котором распиливают доски. Любопытно, что на майора это подействовало. Он резко поворачивается к ним и мгновенно становится как овечка и говорит им масляным голосом:
– Товарищи, попрошу немного тишины, да? Очень вас прошу, товарищи солдаты, да? Да? – спрашивает он с улыбкой.
– Да! Да! – говорят солдаты, стоящие вокруг Джирядэ, и смотрят на Скутару, спутники которого, два полковника, не издают ни звука.
Майор поворачивается ко мне и воет с удвоенной силой, толкая меня в грудь обеими руками и прижимая меня к стене.
– Подними же с пола тетрадь, иначе я сейчас влеплю тебе пару пощечин, чтобы ты пошел к чертовой матери, ни на что не способное чертово племя!