Как же Жан-Полю тогда было тяжко! Член разрывало от напряжения, яйца дергало болью, словно кто-то здоровенный и тяжёлый периодически наступал на них. Чтобы, не ровен час, не соблазниться на случайный запах из окна или из-за дверей, Жан-Поль закупорил всё, что мог, а после ещё и в нос затычки ватные сунул. Вначале он ещё пытался работать — читал почту, просматривал документы, которые захватил со своего рабочего стола. Потом просто сидел на стуле, раскачиваясь взад-вперед, рыча, жмурясь и потея… Естественно, дрочил… А после настал момент, когда Жан-Поль вдруг понял, что если прямо сейчас не трахнет кого-нибудь — всё равно кого, — то сойдет с ума, начнет кусаться и, захлебываясь собственной слюной, выть вместо Луны на лампочку в коридоре. Приедут санитары и свезут его в дурку…
Тогда-то в панике он и позвонил Мишелю. И тот помог. Сказал коротко:
— Сейчас решим.
Жан-Поль был уверен — привезет шлюх. Но Мишель притаранил здоровенную коробку со сладостями.
— Вот. В армии так спасались. Но там, кроме сахара колотого, нихрена и не было, а тут — смотрите, какая красота.
— Блинчики! — лютым зверем, алчущим крови, провыл умирающий от спермотоксикоза Жан-Поль и ухватил в каждую руку по штуке, наплевав на то, что те были все в шоколадной подливке. — Блинчики…
— А еще тортики всякие, взбитые сливки и домашнее мороженое. Вкусноты неземной. Сам не удержался и съел рожок — так все это выглядело зазывно в витрине.
С тех пор так и повелось. Когда Жан-Полю, вновь спрятавшемуся на время гона в своё тайное убежище, становилось невмоготу, он просто звонил в соседнюю кондитерскую, телефонный номер которой уже помнил наизусть. И вскоре после этого Мишель привозил ему здоровенную коробку спасения.
Странное дело, после того первого раза Жан-Поль попытался заказать очередной сладкий «спасательный круг» в другом, куда более солидном месте. И верный Мишель, поворчав, поехал тогда не в кондитерскую лавочку в непосредственной близости от логова Жан-Поля, где он и затарился в первый раз, а в дорогущий ресторан в центре, в котором работал кондитер, знаменитый на всю столицу. Заплатив в пять раз больше, Мишель привез все эти тортики и пироженки в изящных кружевных юбочках и жабо… И в итоге Жан-Поль чуть не помер! Элитные сладости не помогли ему от слова «вообще». В чем тут было дело, он так и не смог понять. Почему утонченное и роскошное пирожное от лучшего кондитера столицы было лишь невероятно калорийной едой из муки, сахара, масла и взбитого яичного белка, а самые обычные блинчики из никому не известной лавочки в спальном районе действовали на него словно лекарство? Он жрал и дрочил, жрал и снова дрочил, рыча и подвывая, и постепенно напряжение начинало уходить… Гон отступал.