- Извините, отец, - ответил лорд Рэйвен. – Я не совсем точно
выразил свои мысли: этот человек настолько открыт новому, что меня
это пугает. Хотя до этого момента я считал себя достаточно
пытливым. Но добровольно телом и душой отдаться хашиги – это выше
моего понимания.
- Лэйкери был прав, - сказал лорд Адриэл. – Это путешествие
действительно идет тебе на пользу: по крайней мере, у тебя есть
новые темы, над которыми стоит поразмышлять на досуге.
- Кто-то сказал, что я был прав? – донесся из-за спины молодого
лорда голос доктора.
- Вам послышалось, Лэйкери, - чуть повысив голос, ответил лорд
Адриэл, наддавая кобыле пятками.
Городской пейзаж не впечатлял. Кривые улочки изобиловали не
менее кривыми домами, а те лепились так близко друг к другу, что
между ними подчас не оставалось и щелочки. Дома были небольшими – в
2-3 этажа – но каждый из них, не имея возможности расширить
фундамент ввиду узости дороги, расползался в ширину в своей верхней
части, отчего они напоминали пухлые грибы, соприкасающиеся шляпками
прямо над улицей. Мостики-галереи тут и там глядели на проезжающих
унылыми окнами, и повсюду были растянуты веревки с мокрым бельем.
Временами из закоулков доносился сильный запах помоев, а валяющиеся
кое-где пьянчужки дополняли картину.
Бени ехал мимо всего этого, даже не замечая. Некоторые люди
приветствовали его, но большинство сразу принимались глазеть на
гостей. Лорд Рэйвен старательно держал лицо, одновременно с
интересом разглядывая шаттергранцев. В большом количестве они еще
сильнее сливались в безликую массу, и трудно было отличить одного
от другого: все женщины были одинаково пышными с одинаково
глубокими по случаю жары вырезами платьев, все мужчины – одинаково
серы и мускулисты, и абсолютно все были черноглазы, темноволосы и
кудрявы. Конечно, если очень приглядываться, можно было разглядеть,
что у одного надбровные дуги мощнее, другой отличается раздвоенным
подбородком, у третьего шевелюра как каракуль, а у четвертого –
напротив, налысо выбрита голова. Лорд Рэйвен, непривычный к такому
обращению с волосами, даже мысленно содрогнулся от вида блестящей
лысины. Но быстро взял себя в руки: в конце концов, он ехал сюда за
новыми впечатлениями – не обязательно приятными.
Пока он разглядывал народ, что с любопытством увязался толпой за
их процессией, они незаметно подошли еще к одной стене – на этот
раз высокой, каменной, покрытой насечками от боевых топоров и
штурмовых крюков. Стену окружал глубокий ров с полуиссохшим ручьем,
от которого здорово смердело нечистотами, а через ручей был
перекинут большой откидной мост шириной в две повозки.