Я
вытаращила глаза, а Дант рассмеялся.
–
Король брал с собой этот перстень, когда уходил в другие миры. Удобно. Не надо
учить местные языки. Но если вам случится остаться здесь, придется на самом
деле освоить рогувердский. Таково правило.
–
Мне не случится остаться здесь, – я отмела саму мысль о подобном исходе. – Меня
ждут родители и старшая сестра. И мои племянники, их у сестры трое. Я сделаю
все возможное и невозможное, чтобы попасть домой.
–
Я понимаю. Но неужели вас не обольщает сделаться королевой? У избранных шансы
высоки…
–
Я не избранная. Ты ошибся. И не заикайся об этом.
Назад
мы вернулись тем же путем. Еще более неприлично было бы разгуливать по дворцу в
халате и без нижнего белья под ним.
В
покоях меня ждал сюрприз – служанки, стреляя глазами, вкатили вешалку, на
которой висело несколько платьев. На стол выложили высокую стопку батистового
белья.
–
Тут же одни юбки и рубашки, – я с досадой перелопатила всю кучу. – Где нижнее
белье?
–
В нашем мире нет такого понятия как нижнее белье.
–
Но как же?! А панталоны и корсеты?
–
Панталоны носят только мужчины. Корсеты вовсе не предусмотрены. Наши женщины
даже не знают, что это такое.
–
Как?
–
Так. Нательная рубашка, юбка или две, потом верхняя одежда. Чулки, если
холодно.
–
Угу. Все должно проветриваться, – я с досадой швырнула расшитую лентами
ночнушку на спинку стула. – Пусть только попробуют не вернуть мои лифчик и
трусики.
–
Не понимаю, о чем вы говорите.
Как
же быстро краснеют белокожие!
–
Все ты прекрасно понимаешь. Не мог не видеть, когда передавал вещи в стирку. А
если прачки угробят еще и мой свитер, то тебе выпадет узнать, какой я могу быть
в ярости.
Настроение
было окончательно испорчено. Я сложила руки на груди и отвернулась к окну.
Специально игнорировала платья, которые Дант выбирал для меня. Знала, что он
ждет оценки, но вредничала.
Мальчик
молча закатил вешалку за ширму.
–
Ужин принесут сюда, – произнес он и направился к двери. У порога Дант обернулся
и намеренно медленно поклонился. – Не советую покидать покои.
Я
обидела его. И теперь винила себя за несдержанность. Не мне диктовать правила в
чужом мире. И нет вины Данта в том, что здесь женщины обходятся без нижнего
белья.
– Блин, а как же они решают проблемы в критические
дни?
И
ведь не спросишь у мальчика, позиционирующего себя как мужчину. Неловко.