Эти двое, тут же
забыв обо мне, поволокли на плечах поникшего незнакомца, продолжая зажимать в
свободных руках пики! Пики!
Словно
завороженная, я смотрела им вслед, не замечая, что не только поднялась, но и
покинула кабинку лифта. Лишь когда двери мягко закрылись за моей спиной, я обернулась
на них. Тьма не позволила разглядеть что–либо, поэтому я двинулась на свет – в
конце неширокого коридора горел светильник. Я не стала шарить по темной стене в
надежде нащупать кнопку вызова, решив, что выберусь на улицу через
автомобильный выезд. Но вскоре сильно засомневалась в правильности своего
решения: достигнув источника света, оторопело осознала, что передо мной самый
настоящий факел.
– Что здесь
происходит? – я растерянно обернулась к лифту, тонущему в темноте. Похлопала
себя по карманам, собираясь осветить обратный путь фонариком телефона, и замерла
с открытым ртом: я так и не вытащила его из рюкзака, который забыла у скамейки.
– Черт!
Потянувшись за
факелом, заметила болтающийся на пальце перстень чужака. Боясь потерять его,
сунула в карман куртки и закрыла на молнию. Факел оказался тяжелым. Пришлось
нести его на вытянутых руках, поскольку пламя так и норовило облизать мою
вязанную шапку. Не хватало еще вспыхнуть свечой.
Добравшись до
тупика, я застыла каменным изваянием. Никакого лифта здесь не было! Глухая
каменная кладка, куда ни посмотри!
– Но я же не могла
сбиться с пути? Ведь не могла же?
Факел опасно
затрещал, и я бросила его, боясь обжечься. Он плюнул напоследок искрами и погас.
– Черт! Разинула
варежку. Зачем вообще из лифта вышла? – простонала я, разворачиваясь лицом к
тоннелю. Пришлось тащиться назад, но уже в полной темноте.
Каменный коридор
закончился распахнутой дверью, ведущей в небольшую квадратную комнату. Я словно
попала в позднее средневековье, настолько по музейному было обставлено помещение.
Слева от меня веял холодом незажженный камин, над которым висели скрещенные мечи,
на полу шкура белого медведя – ее явно сдвинули, когда волокли мужчину в
пальто, что повлекло за собой опрокидывание стула. Его выгнутые ножки указывали
в противоположную от меня сторону – на двери, куда, должно быть, удалились вооруженные
пиками люди. По центру расположился небольшой круглый стол с стоящим на нем трехрогим
канделябром – единственным источником света на все помещение. Огонь на толстых свечах,
повинуясь сквозняку, трепетал. В правом углу затаился короткий, на два места, диванчик,
обшитый шелком. Таким же голубым, как и все остальное в комнате, вплоть до штор
и обоев. Возле него открывался еще один проход. Я заглянула в него и нашла
третью дверь. Над ней тоже горел факел.