Жёлтые пузыри соплей и тягучих слюней постоянно находились на его дурацкой и вечно улыбающейся роже. В классе Колю презирали за явную придурковатость, ненавидели за беспросветную тупость, но жутко боялись за неконтролируемую агрессивность поведения. Он, конечно, не глумился над одноклассниками, не терроризировал хлюпиков, не унижал девочек, не дрался, не издевался над младшими, но, тем не менее, считался в классе опасным, сволочным и мерзким типом.
Учителя терпели бывшего детсадовского хулигана Ванюкина, памятуя о его влиятельном отце, закрывали глаза на его паскудные и ублюдочные шалости, ставя ему липовые трояки вместо заслуженных двоек.
Коля, хоть и считался дурак дураком, но ловко и хитро играл роль неприкаянного простодушного идиота. Он люто ненавидел евреев и мечтал когда-нибудь встретиться со своим детсадовским обидчиком, рыжим Серёжей Баевичем. И эта встреча состоялась через тридцать лет после окончания школы. Но об этом позже…
– Володя, ты когда последний раз наведывался туда, где учится твой сын?
– Я вообще-то никогда там не был, да и некогда мне. Скажи спасибо, что я с горем пополам запихнул его в эту престижную школу. А собственно говоря, в чём дело? Что опять не так? На что ты, Надюша, намекаешь? Я чего-то никак не врублюсь…
– Школа, конечно, шикарная, и учителя на уровне, только вот наш Коля почему-то в ней – последний ученик. Я вчера была на родительском собрании, так чуть сквозь землю не провалилась от стыда. Нашего сына не отчисляют, а автоматически переводят из класса в в класс, потому что не хотят с тобой связываться; типа, боятся тебя.
– А как ты хотела?! И правильно делают! Каждая сявка должна знать своё место! Мы – элита страны, научим это быдло свободу любить!
– Вова, пафос свой в заднее место засунь и услышь, наконец, что я тебе говорю. Твой сын Николай – законченный троечник, мелкий хулиган, отстающий в развитии ребёнок!
– Надя, может быть, ему элементарно учиться не нравится. Ничего страшного! Я вот тоже в школе в отличниках не ходил, однако некоторых высот достиг, любого могу к ногтю прижать, если захочу. Ты посмотри, как все передо мной лебезят; я властью обладаю почти неограниченной, я живу, как у Христа за пазухой, я…
– Опять ты, Вова, понты колотишь? Твоя власть на связях держится, ещё на знакомствах, на том, что ты член партии царя. Если кто-то покруче пожелает тебя задвинуть и своего человека посадить на твоё тёплое место, то ты враз в канаве окажешься или в тюряге, а то и к стенке поставят.