Персональный состав тайных обществ вызывает несомненный научный интерес. Облик такого сложного общественного явления, как конспиративные объединения декабристов, преследовавшие политические цели, не в последнюю очередь зависит от представлений о каждом из его участников. Личность тех, кто составил это «движение», их индивидуальные черты, образ мысли, взгляды, конкретные обстоятельства биографии – одно из важнейших направлений декабристоведческих изысканий. Биографические исследования, как правило, опираются на некоторые уже установленные научные факты, среди которых определяющим является выявленный факт членства в тайных обществах, поскольку именно он является главным основанием для отнесения того или иного лица к числу декабристов[2].
В настоящее время особое значение этому направлению исследования придает новый контекст изучения, освобожденный от прежнего идеологического диктата. Теперь историк не скован необходимостью видеть в декабристах исключительно сторонников радикальных политических идей и «революционных» способов действия и в соответствии с этим осуществлять нередко искусственную радикализацию программных и организационно-тактических принципов тайных обществ на всем протяжении их существования. Преодолев идеологические ограничения и порожденные ими критерии принадлежности к декабристам, в значительной мере деформировавшие содержание этого термина, современный исследователь стоит перед необходимостью пересмотра основополагающих фактов и обстоятельств, связанных с идеологией и политической деятельностью конспиративных объединений декабристского ряда. Важной частью этого пересмотра являются как теоретические, так и конкретно-исторические аспекты научной реконструкции состава участников «декабристского движения».
Персональный состав тайных обществ, выявленный в наиболее полной мере, способствует формированию адекватного и объективного представления о декабристах. Реконструкция персонального состава позволяет установить, с одной стороны, обоснованные внешние границы и, с другой стороны, внутреннюю структуру «декабризма» как конкретно-исторического явления. Она способна выявить различного рода «пограничные случаи» участия в деятельности декабристских обществ, которые характеризуют эту внутреннюю структуру; создает возможность для нового, более адекватного и исторически обоснованного решения проблем декабристского «ядра» и «периферии», полноправного и «неполного» членства, разной степени причастности к деятельности тайного общества и заговору декабристов; позволит, очертив по формальным критериям круг «декабристов», приступить затем к систематическому изучению особенностей их взглядов и деятельности, к углубленной биографической разработке.