Она давала читать некоторые письма подругам и не без удовольствия ловила нотки зависти в их комментариях, иногда довольно колких. В этих обстоятельствах Люда, как бы, обречена была ждать, ведь публичность их отношений с Вадимом не позволяли закрутить роман с другим парнем, не уронив при этом свое я. Честолюбивой по натуре Людмиле Красовской такие риски были неприемлемы.
Осенью вернулся с армии брат Люды Миша. Он приехал не один. Уговорил заехать погостить на пару дней своего армейского друга Андрея, с которым за два года стали практически братьями. Андрей был родом из Краснодарского края, спешил домой, но на уговоры друга поддался, понимая, что Миша хочет познакомить его ближе с сестрой. Андрей с Людой переписывались в первые месяцы службы – Миша дал адрес сестры другу.
Шестнадцатилетней Люде, поначалу, льстило знакомство, пусть и заочное, со взрослым, как ей казалось, мужчиной. А он и относился к ней в письмах, как к маленькой девочке. С нотками иронии интересовался успеваемостью, не одобрил ее уход в педагогическое училище после восьмого класса, обещал после армии увести к себе в Краснодарский край, – все это было как-то несерьезно, даже раздражало иногда. Люде все тяжелее было отвечать на письма, в которых лишь про армию, да комментарии ее поступков. Новая жизнь в училище вихрем завертела дни, и Люда даже не заметила, как переписка сошла на нет. А потом в ее жизни появился Вадим.
Брат не сообщил ей, что приедет не один, решив сделать сюрприз обоим. Андрей оказался моложе, чем на армейском фото, или это Люда незаметно уже стала совсем взрослой. Высокий, стройный, и форма на нем сидела отлично. Преподнес ей цветы и коробку шоколадных конфет. Отметил, как она выросла и похорошела. Люда поблагодарила, немного смущаясь. Андрей тоже чувствовал себя неловко, не зная, как вести себя с ней. Он был осведомлен, что у Люды есть парень, которого она провела в армию и ждет. Уже и не рад был Андрей, что поддался на уговоры друга и заехал.
Они оба не стремились остаться наедине, но Миша вечером после кино, все-таки, изловчился улизнуть, и Люда с Андреем пошли домой одни. Шли не спеша и молчали. От холодного мерцания звезд было зябко, как и год тому назад, но тогда Вадим согревал поцелуями ее пальчики, норовя при этом коснуться губами ее губ. Люда наигранно отстранялась и со смехом говорила, что не губы замерзли, а пальцам холодно. Тогда Вадим прятал ее ладони себе под куртку и говорил: «Ну, вот теперь ты поймалась!» Ладони впитывали тепло его тела, и губы сливались воедино, греясь в поцелуе.