Смотрю на дисплей — нужен отпечаток пальца. Хмурюсь. Может, не
стоит трогать? Все-таки это не мой телефон. Но очередное пиликанье
буквально выбивает из колеи. Даже звук без пароля не убрать. И
какой, интересно, палец приложить? Недолго думая, прикладываю
правый указательный Олега к дисплею. Ничего. Лишь надпись —
осталось две попытки. На правый большой та же реакция телефона,
лишь цифра меняется на единицу. Задумываюсь и внезапно вспоминаю,
как Олег частенько листает что-то большим пальцем левой руки.
Рискую — и вуаля.
На экране открывается чат. С женщиной. Нервно сглатываю и читаю
сообщения. Одно, второе, третье. Судя по всему, она его любовница.
Обсуждение их секса, причем в таких подробностях, что меня невольно
охватывает стыд — со мной в постели Олег ничего подобного никогда
не делал. А если я осмеливалась хоть чуть-чуть проявить фантазию,
смотрел так, словно я гулящая женщина с панели. А тут...
Листаю дальше. Фотографии из нашей спальни. Не со мной.
Становится плохо, а к горлу подкатывает горький ком. Какой же
ублюдок. Земля дрожит под ногами, а сердце болезненно
сжимается.
Зло швыряю телефон на кровать и иду на кухню.
— Папе не понравился мой подарок, да? — чуть не плачет дочь.
— Ну что ты, конечно, понравился, — успокаиваю ее. Меня бы еще
кто успокоил. Так хочется прижаться к кому-то и выплакаться, но
никого нет. Только дочь, но ей всего пять, ее вообще не должны
волновать взрослые проблемы.
— А почему он тогда так быстро ушел? Даже торт не стал есть.
— Он очень устал, детка. — Ага, устал. Но разве я могу сказать
дочери, что отец просто пьян и на нас ему плевать? — Хочешь? —
показываю на приготовленное угощение.
Юля сразу начинает улыбаться. Даже готовые пролиться слезы
мгновенно высыхают. Она яростно кивает и с вожделением смотрит на
кремовое чудо.
Отрезаю дочке долгожданное лакомство. Та довольная уплетает за
обе щеки и тараторит не переставая. Слушаю ее болтовню и хоть
немного отвлекаюсь. Приходится улыбаться, когда в груди творится
настоящий ад. Все рушится, а жизнь катится в тартарары.
— Вкусно. — Юленька облизывает пальцы, как маленькая
обезьянка.
— Ну кто так делает, — качаю я головой и протягиваю ей бумажное
полотенце.
Накормив малышку, отмываю, укладываю спать и сама остаюсь с ней.
Не хочу идти к мужу, не могу больше находиться рядом с ним. От
одной мысли, что он касался других женщин, становится дурно.