Но дошёл. Были бы ноги, а дойти всегда получится.
Мне надо было мост пересечь, а оттуда, если верить рассказам, по
прямой всего ничего. Мост приметный. Пеший, с каждой стороны по два
всадника стояли. Не настоящие — статуи. Черные, выразительные. На
них и ориентировался.
Мост почти пустым оказался. Никого из людей, если не считать
одного парня, который с котомками шёл. По две — в каждой руке. Не
иначе, на рынок закупаться ходил.
Я как представил, что у него там, сразу полный рот слюны
набрался. Ещё и сам парень, сразу видно, хорошо питается. Щеки
красные, плечи широкие, сам мясистый. Мне до его кондиций далеко.
Как-то не очень располагала жизнь кочевника к тому, чтобы мясо
набрать. Я уже не такой щуплый, как раньше, но и до звания воина ох
как далеко.
В общем, зацепился я взглядом за парня. Точнее, за его котомки.
Проголодался, пока шёл. Двинул за ним, нам в одну сторону было. На
реку засмотрелся, на дома вдоль неё. И как-то пропустил момент,
когда парню дорогу преградили пятеро других парней. Что там у них
за беседа вышла, тоже не услышал. Заметил, когда котомки в сторону
отлетели, щекастый отпрыгнул и достал из-под тулупа...
сковородку.
Самую настоящую сковородку. Чугунную, не иначе.
Мне бы, по уму, бежать от чужих разборок подальше, но,
во-первых, на ту сторону надо, а обходить долго. Во-вторых, когда
ещё такое зрелище увидишь? Шпана на щекастого наехала, а он
сковородкой отбивается. Сразу видно, любит человек готовить.
Но не настолько, чтобы победить пятерых. Он одного приложил, а
остальные на него и с боков накинулись, и сзади. Пропустил
несколько ударов, руками голову прикрыл, но поплыл.
Что это, если не судьба? Не его, моя.
В этой жизни я обеты пока не давал, но в прошлой клялся защищать
тех, кто в этом нуждается. Пусть этот мост треснет, если щекастому
не помешает помощь в этот момент. В чужие разборки чревато
ввязываться, как бы в лечебницу раньше времени не попасть.
Пациентом.
А с другой стороны, почему бы и не помочь? Глядишь, парень что
про город расскажет.
«Поэтому, вперед!» — подумал я уже на ходу, разогнавшись.
Вошёл я в потасовку красиво. Врезался в того, что спиной ко мне
стоял, снес его и на соседа повалил. Щекастый, словно почувствовал
шанс, мигом прикрываться перестал, успел ногой упавшего пнуть, а
сковородкой — стоявшего на ногах приложить.