Между тем всадники взобрались на
пригорок и увидели Песью Травку. Деревня располагалась по обоим
берегам неширокой реки. Дурак обманул, дворов насчитывалось больше
шестидесяти. Справа от дороги – небольшой погост, чуть
дальше – вырубки. На том берегу – поля, на которые
наступала угрюмая стена непроходимого леса. Деревня, затерянная на
отшибе провинции, взята в кольцо лесов, невысоких холмов и
множества оврагов.
Отряд Кнута добирался сюда от
Альсгары долго. Последние дни приходилось ночевать под открытом
небом. На лиги вокруг – ни одной таверны. Про сносную еду,
вино и баб вовсе забыли. Только комарье да мошка. Хоть вой. Слава
Мелоту, что они не встретили в дебрях ни лесных духов, ни говов[3].
Держались дороги. Правда, если злые создания из чащобы не лезли, то
звери – только так. Позавчера на них вышел откормленный
медведь. Бамут схватился за арбалет, но пронесло. Отогнали бурого
огнем, безо всякого кровопускания.
– Эта… А блаженный‑то не сказал,
на каком из берегов искать нашего плотника, – изрек
изуродованный оспой Бамут.
– Найдем. Дела‑то осталось всего
ничего. Главное, добрались. – Кнут послал лошадь вперед.
Спутники, не мешкая, последовали за
ним. Они проехали мимо погоста, у которого даже не было ограды.
Миновали колодец, где две бабы ругались, кому первой набирать воду.
И оказались в западной части деревни.
На них косились. Здесь редко видели
чужаков, да еще и на лошадях. Но с вопросами не приставали.
Трактир всадники нашли быстро. Дом, и
правда, оказался приметным. Большим, с красной трубой и
разрисованными воротами. Хозяин, завидев постояльцев, чуть шафом не
подавился. Выпучил глаза так, что Кнут начал опасаться, что
трактирщика хватит удар.
Свободные комнаты конечно же
были.
– Редко к нам гости
заезжают, – пряча полученный от невысокого гостя сорен[4],
торопливо бормотал хозяин. – Пожалуйте, пожалуйте. Если кто и
едет, так сразу к Ельничному броду. Мы на отшибе. Откушать желаете?
Быстро все приготовим, ахнуть не успеете.
– Как ты тут не разорился?
Постояльцев‑то, поди, мало?
– С середины весны никого не
было. Только благодаря дровосекам да нашим живу. Шаф и вино
приходят пить. Но это к вечеру. А сейчас у меня пусто. Стеснения ни
в чем у вас не будет. Проходите, проходите. Слава Мелоту,
пославшему вас к моему скромному очагу!