– Может, и есть, – неохотно
ответил пастух. – Некогда мне вспоминать. Коров пасти надо.
Отец ругаться будет.
– Надеюсь, вот это улучшит твою
память. – Всадник бросил Порку монетку.
Тот поймал ее, да так и остался с
открытым ртом. Этот глупый дядька бросил ему целый сол! Теперь
можно купить вкусных сладостей и съесть, пока никто не видит. Порк
ни с кем делиться не будет. Пусть знают, как дураком обзывать!
Пастух попробовал денежку на зуб и поспешно, чтобы не отобрали,
спрятал к себе в котомку.
– Вы их здорово описали, да. И
Парса и жену его – Анн. Я сразу узнал.
Мужчины переглянулись.
– Где нам их искать?
– Да очень просто. Он на
окраине, недалеко от кузницы живет. У него дом приметный – на
воротах коняшки с крыльями выточены. Красивые. Я таких же хочу. Как
проедете через всю деревню, так и увидите.
– Давно он у вас живет?
– Не помню. – Дурачок
наморщил лоб, усиленно вспоминая. – Давно.
– Бывай, приятель, – сказал
худой.
Незнакомцы развернули лошадей. Когда
они выбрались на дорогу, до них долетел крик Порка:
– Эй, дяденьки! Только Парс из
лука стрелять не умеет. Он плотник!
– И надо тебе было с ним
нянчиться, Кнут? – недовольно поинтересовался тот, кого Порк
про себя прозвал «молодым». – Чего с дураком разговаривать? В
деревне у любого встречного спросили бы.
– Ты меня еще учить будешь.
Встречный – не придурок. За сол не купишь. Не знаешь ты
деревенских. Упрутся рогом, если наши морды не понравятся, ничего
не выведаешь.
– Пощекотать их ножичком.
– Ну, тогда уж дураком ты
будешь, Шен, – усмехнулся Кнут. – Четверо против
скольких? Это тебе не окрестности Альсгары с забитым мужичьем.
Местные при виде твоей железки наутек не бросятся и цацкаться с
тобой не будут. Места тут дикие. Каждый за себя постоять может.
Похватают топоры да дрыны, мало не покажется. Никакой ножичек не
спасет.
– Ну, тогда мы сами могли бы все
дома проверить. Где‑нибудь да нашли бы его.
– У тебя все просто. Шестьдесят
дворов! Сколько, по‑твоему, нам понадобится времени, чтобы их
объехать?
– Ну, нар. Может, два.
– Во‑во. А если найдется добрая
душа, которая побежит и предупредит его до нашего появления? А он
решит, что с нами ему говорить не о чем. Тогда что? К Молсу ты сам
пойдешь оправдываться?
Последний аргумент напрочь отбил у
молодого желание спорить. Он недовольно поджал губы и умолк.