– Да. Только что. Он опять
интересовался книгой.
– Ну конечно же
интересовался. Как же иначе? Могу предположить,
что мальчик был не очень рад, когда узнал, что ты
ничего не нашла.
– Не то слово. Но еще
недовольнее Чахотка был бы, если бы догадался, что я
ничего и не искала.
Проказа разразилась кудахчущим
смехом.
– Чему ты радуешься, позволь
узнать? – с раздражением поинтересовалась Тиф.
– Все так предсказуемо.
Теперь он будет осторожничать и не станет полагаться
на огонь и магию. Во всяком случае, так,
как рассчитывал раньше. А это означает только одно –
наш друг провозится с городом гораздо дольше,
чем собирался. Боюсь, он не справится даже
до зимы. А это означает, что Лей спокойно завершит
кампанию без назойливой помощи вспыльчивого малыша
и уйдет на зимовку где‑нибудь под Брагун‑Заном, если
не под Корунном. Боюсь, в последнее время,
присутствие Чахотки заставляло Чуму быть… несколько нервным.
Отсутствие первого пойдет на пользу не только второму,
но и всему нашему общему делу.
Хитрая паучиха! Интересно,
как давно она это спланировала и начала дергать
за ниточки?!
– Ты все продумала
заранее.
– Глупости, милочка. Удачное
стечение обстоятельств. И только.
– Рассказывай это Митифе,
а не мне. Я начинаю задумываться, Тальки.
А существуют ли на самом деле каракули
приснопамятного Скульптора?
– Хочешь сказать,
я сочинила сказку, чтобы выманить Рована с севера? –
понимающе улыбнулась Проказа. – Нет. К сожалению.
Как ты там выразилась? «Каракули приснопамятного Скульптора»,
похоже, все же спрятаны где‑то в Альсгаре. Если только
умница Митифа не водит нас за нос. Думаешь,
она на такое способна?
– Эта святая
простота?! – презрительно фыркнула Тиф. – У курицы
и то мозгов больше, чем у нее!
– Как печально такое
слышать. Но, пожалуй, я с тобой соглашусь, девочка.
Правда, давай не будем перемывать косточки нашим общим друзьям
и моим ученикам – это некрасиво, – хихикнула
Проклятая. – Я хотела сообщить тебе последние
новости.
– Ты так добра, –
с иронией в голосе произнесла Тиа.
– С другой стороны,
я могу и помолчать, – не меняя тона,
проворковала Тальки.
– Нет, я думаю…
– Тогда придержи свой острый
язычок, девочка! – Впервые за время разговора
в глазах Проказы сверкнула сталь. – Ты должна быть
благодарна, что я не вышвырнула кое‑кого в выгребную
яму, когда он попросил меня о помощи. Запомни раз
и навсегда – ты нуждаешься во мне гораздо
больше, чем я в тебе. Меня начинает раздражать твоя
грубость.