— А много старосте должны? И расписка, где эта, что муж ваш
оставил? — Спросила, после длительного молчания Верины.
— У Шимуса расписка, сказал, отдаст, когда долг верну, — махнула
рукой женщина, виновато улыбнувшись, продолжила, — я почему болтаю,
ты уж прости Мей, она дитя ещё, говорит, что думает. Мы пироги
теперь только по выходным едим, но отваром, лепёшкой с салом я тебя
накормлю.
— Спасибо, но пироги надо съесть, иначе испортятся, — настояла
на своём, стаскивая со спины мешок, отправилась следом за
Вериной.
— Готово, — обрадованно воскликнула Мей, расставляя щербатые
чашки на стол, сразу, как только мы вошли в небольшую комнатку. Где
большая печка занимала большую часть стены, у второй ближе к столу
стоял буфет с посудой, сундук у двери, над ним деревянные крючья,
вместо вешалки. Стол со скатёркой, за которым некогда сидела
большая семья, три табурета рядом. Широкое окно с кисейными
занавесками и чёрным с белыми ушами котом, который вальяжно
развалившись на подоконнике кверху пушистым пузом, громко
сопел.
— Хорошо, а то во рту с вечера маковой росинки не было, —
проговорила, доставая из мешка свёртки с пирогами, вяленым мясом,
парой ломтиков отварного и четыре яблока.
— Пирог с чем? — понимающе улыбнулась Верина, достав чашку из
буфета, — греть надо?
— С капустой остался и ягодой, — ответила, разворачивая свёрток,
— как раз четыре кусочка осталось, один Рори отложи.
— Да? — Вскинулась девчушка, сразу же убрав небольшой кусок в
сторонку.
— Верина, а комнату мне сдашь? Хотела пожить в Сугрене,
осмотреться.
— Ой! Тьяна, да разве у меня удобно, — взволнованно воскликнула
женщина, медленными глотками отпивая из своей кружки, — у меня и
подать к столу нечего, да комната пуста почти.
— Кровать есть?
— Есть.
— Ну тогда мне подойдёт, а с едой решим, — проговорила,
подтолкнув второй ломтик отварного мяса Мей, продолжила, — тал в
месяц буду отдавать.
— Что ты! Дорого больно! Пятнадцать медных монеток и хватит, —
испуганно всполошилась женщина, быстро добавив, — без стола.
— Договорились, — объявила, так и не притронувшись к пирогу,
поднялась из-за стола, спросила, — какую комнату выделишь? Верина и
нет ли у тебя платья какого, а то в таком на улицу стыдно выйти,
хорошо ваш домик у самого леса стоит.
— Есть одно, берегла, думала, с Броди в Лудр съездим, —
пробормотала женщина, быстро поставив кружку на стол, не глядя на
торопливо жующую Мей, вышла скрытую рогожкой дверь, — идём Тьяна,
комнату твою покажу.