Алиса бесцельно листала данные в галафоне. Доступной информации было крайне мало. Этот мир, видимо, считался отсталым, ученые им не интересовались, а потому и оцифровано было не больше тысячной доли всевозможных письменных источников. Так, чтобы дать общие понятия о культуре и географии, и только.
«Видимо, придется уточнять у жениха, можно ли воспользоваться местной библиотекой, если она в замке есть, конечно», - проворчала про себя Алиса. Объяснять Витору, зачем ей понадобился доступ в местное книгохранилище, она не хотела – лишние вопросы возникнут.
Алиса в задумчивости повернулась к чемодану и остолбенела, на несколько секунд лишившись движения: на одном из боков сидел крупный черный паук, мохнатый и очень опасный.
Как в ее руках оказался звуковой пистолет, Алиса не поняла, но действовала согласно инструкции: есть враг, значит, нужно его уничтожить. Благо оболочка чемодана могла выдержать практически любое давление, как извне, так и снаружи. Поэтому палила Алиса без страха задеть что-либо из дорогого оборудования.
Пистолет вылетел из рук внезапно, так же, как и в прошлый раз.
- И где мышь? – саркастически поинтересовался Витор, стоя напротив.
- Паук, - Алиса боялась смотреть в сторону врага. – На чемодане паук.
Секундное молчание, затем:
- Это фантом. Ты меня слышишь? Призрак, фантом, что хочешь. Неживой он.
Информация до Алисы доходил с трудом. А когда дошла…
- Можешь его убрать с чемодана? – слабым голосом попросила Алис.
- Развеял уже.
- Отлично. Что ж… На вечере я узнаю, кто подложил мне это…
- Мне не нравится выражение твоего лица, - ухмыльнулся Витор. – Они все же мои сестры.
- Обещаю: виновница останется живой и практически здоровой, - поклялась Алиса.
Нет, убивать она не планировала. А вот отплатить той же монетой хотела. И для этого даже не придется готовиться. Достаточно будет прикрепить к платью миленькую брошку – одну из последних разработок спецслужб ее родного мира. Называть своим миром этот, средневековый, Алиса не собиралась.
18. Глава 18
Природа-врач! Пусти мне кровь души!
Лишь брось на свой треножник, и послушно
Пусть хлынут из груди стихи. Мне душно...
От стихотворства сердце разреши!