В голову на мгновение врывается известная песня противным голосом Богомолова - «Ты попал, парень, в клетку-у-у».
Сглатываю скопившуюся слюну.
На нее смотрят другие мужчины, меня это раздражает. Слишком молода, слишком красива. Короткая вспышка гнева, которую быстро гашу. Мирное время. Все вокруг хорошие. Врагов нет.
По крайней мере не мне с ними разбираться. Пусть бойцы из отряда выезжают, были вместе в последней командировке, так наслушался баек.
Подхожу к Полине и слегка улыбаюсь, чтобы не испугать.
Она глаза вскидывает. Темные, наивные. И тоже улыбается. Ручки кладет на мои плечи, тянется, приподнявшись на цыпочки.
Я наклоняюсь навстречу и вдыхаю запах ее кожи и каких-то дорогущих духов.
Она шепчет мне на ухо:
- Я так рада, что ты приехал! Огромное тебе спасибо, Илюш.
Терпеть не могу, когда мое имя коверкают, но мне нравится, как она произносит шипящую «ш». Мне на ухо.
Кладу руки на ее талию. Тоненькая такая. У меня мысли путаются в голове. Ладно, признаю, не избалован я женским вниманием. Не урод внешне, все на месте, но банально некогда было. Все время некогда. То ковры, то такие места обитания.... Да, Северодвинском меня не напугать. А к черту!
Наклоняюсь ниже и целую ее. Вот прямо так сразу, без предисловий. Мы вместе в аду побывали — как еще назвать минуты, когда человеческие жизни находятся на кону. Ее сестра так намучилась, бедная, сил уже не было тужиться, когда головка плода, наконец, встала в таз и ребенок пошел. Счет шел на секунды, у меня с собой ни вакуума, ни щипцов, конечно, не было. Откуда? Как Мия ее вытужила — одному Богу известно.
Рождение... эти минуты всегда особенные, кто хоть раз присутствовал — знает. И пусть у меня не было и доли секунды проникаться моментом, я его прочувствовал.
И Полина тоже. Для нее не прошло мимо, я точно знаю, хоть девушка и выпендривается.
11. Глава 10
Поля замирает, а следом сжимает мои плечи сильнее. Я очень осторожно, чтобы не спугнуть и не обидеть, поглаживаю ее по талии. Ни сантиметра ниже. Маленькая она. Нельзя. Рано.
Совершаю неспешные движения ртом, она не сразу дается. Губы не размыкает, я не настаиваю. Так тоже с ней приятно. Стоим, привыкаем друг к другу. Очень близко, потому что куда уж ближе? Кругом музыка, люди. Хотелось бы о них забыть, но не получится.
Она опять приподнимается на цыпочки и, наконец, позволяет мне коснуться ее языка своим.