А вот сегодня оказался в полушаге, в полувздохе от тех, кого всегда презирал и ненавидел.
Но стоило прикрыть глаза - вновь накрывали видения Кристины, замотанной в полотенце, с капельками воды на нежной коже. Зажмуривался - и тут же под веками всплывала тонкая лодыжка с блестящими золотыми звенышками… Руки до сих пор помнили, как бьется венка на белоснежной шее. Манящая до того, что от желания прикусить ее сводило зубы.
Только слезы остановили. Если бы не они - даже богу неизвестно, чем бы все это закончилось. А хуже всего, что девчонка тоже возбудилась. Она дрожала и выгибалась так, что реакция читалась однозначно: хочет. Тоже хочет его. И соски под белой сорочкой выпячивались горошинами, маня сдавить их, сжать, скрутить…
Хорошо хоть, вовремя на лицо глянул. Иначе полный, окончательный, неисправимый звездец был обеспечен обоим.
И деньги не помогли бы: у Кристины денег не меньше, чем у самих Залесских. Хрен бы от нее откупился…
Он снова нехорошо скривился: отец мог врать что угодно о своем сердоболии и желании приютить несчастную сиротку. Да, конечно, это дикий стресс - увидеть своими глазами, как твоих родителей убили… И как ранили твоего благодетеля. Поразительно, что девчонка не в дурке сейчас, не закидывается таблетками, а нормально ходит, смотрит, говорит…
Игорь мог бы поверить в благие помыслы любого из знакомых, только не в отца. Тот не любил и не жалел никого, кроме себя, драгоценного. Да и себя, наверное, только после своего же собственного бабла. Поэтому сказки про то, что Владимир Сергеевич дал приют сиротке чисто из желания спасти ее… Может, сама сиротка и повелась на этот бред. Залесский-младший никогда бы не повелся.
Ее было жаль. Совсем немного. Терять родных - врагу не пожелаешь, какое удовольствие. Игорь сам его проходил, только с одной разницей: его тогда никто не жалел. Отправили учиться и проходить практику подальше от дома, а дальше выруливай сам, как получится…
Какой-то придурок решил позвонить среди ночи. Трель звонка, разорвавшая тишину, резанула по барабанным перепонкам. Соседнее окно испуганно захлопнулось.
- Демыч, твою мать, ты сегодня угомонишься? - Он не стал дожидаться приветствия от человека, которого практически выставил из дома несколько часов назад.
- Слушай, Игорян! - Тому было абсолютно похрен, что друг совсем не рад его слышать. Голос Миронова был преисполнен радости. - Я, кажется, нашел себе невесту!