Я не особо вслушивался в этот
словесный поток, да и мужичку явно не было важно, чтобы ему кто-то
внимал, увидев мой кивок, который означал согласие на данное
предложение, моментально выхватив из моей ладони только-только
показавшийся там серебряк, тот развернулся и, не прерывая свою
речь, последовал в дом, махнув рукой, чтобы я шёл за ним.
Вместе с ним я поднялся наверх, вовсю
разглядывая монументальность его дома, который, казалось, построен
был совсем недавно. Половицы не скрипели, лестница на второй, а
затем и на третий этаж выглядела как новенькая, ступеньки ещё не
обтерлись от сотен тысяч прошедших по ним ног, на стенах не было ни
царапин, ни пятен, которые обязательно должны были уже появиться,
будь этому дому лет пять. Или пьяный бы человек поднимался вверх и,
дабы сохранить равновесие, схватился бы за стену, или что-нибудь
могли тянуть сверху и, не заметив, обязательно поцарапали бы
стену.
– Давно в этом доме живете? – решил
удовлетворить я своё любопытство.
– Та почитай всю жизнь, а до этого в
нем мой дед жил, а до него – его дед, – услужливо ответил мне
мужичок.
На третьем этаже было всего четыре
двери, он отпер одну из них, протянул мне ключ, жестом предложил
проследовать внутрь и сказал:
– Ужин будет готов через час, не
задерживайся, семья у меня большая, все съедим, – после чего, не
дожидаясь моего ответа, развернулся и начал спускаться вниз,
продолжая чему-то улыбаться. Даже замолчал, что было странно,
учитывая огромный поток его словесности до этого. Я даже начал
подозревать, что рот у него физически закрыться не может.
Вошёл в комнату, прикрыл за собой
дверь и огляделся – небольшой шкаф, стол, грубый стул около него,
большой открытый сундук, в котором лежало чистое постельное белье,
небольшое окно, в которое я, в принципе, без труда смог бы вылезти
наружу, возникни у меня такое желание. Пыли, вроде как не было, но
в воздухе ощущалась затхлость помещения, в которое очень давно не
входили, так что я настежь открыл его, обеспечив приток свежего
воздуха, после чего, закрыв дверь на ключ, вывалил всю добычу прямо
перед собой на пол, усевшись перед этим на не скрипнувшую даже
кровать.
Сразу решил изучить, чем же меня так
одарил убитый мною медведь. Достал из груды всякого вороха слегка
подсвеченный золотым цветом шлем, взял его в руки и прочитал вновь
появившуюся информацию: