— Пусть вы и обладаете информацией в
общих чертах, но принято. Придворные династии, ваше
сиятельство.
А вот эту часть я ненавидел пуще
всего прочего. Одно хорошо — Сербия маленькая, и аристократических
родов там тоже куда меньше, чем в Империи. Итак, погнали.
— Ненадовичи, — вздохнул я. —
Возведены в княжеское достоинство после Восстания.
— Хорошо. Еще.
— Миловановичи, Петровичи,
Стойковичи...
— Это все новая аристократия, —
отозвался Столыпин. — А старые рода?
Эх... Как же вы меня достали.
— Бранковичи, — сказал я. — Потомки
старых царей, утратившие политическое влияние.
— Спорное утверждение.
— Вы поспорить хотите или чтобы я
перечислил фамилии? — я начинал закипать.
Верица покачала головой, но ничего
не сказала. И на том спасибо.
— Продолжайте, ваше сиятельство.
— Также к древним родам относятся
Воиновичи и Балшичи. Еще известны Милорадовичи, Зоричи, Адамовичи,
Черноевичи, Живковичи... Кроме этого, в Белграде ведет активную
жизнь австро-венгерская аристократия, а также хорватские и
черногорские дома. И, разумеется, есть представительство Османской
империи. Теперь я могу спокойно выпить свой кофе?
Столыпин кивнул.
— Да, ваше сиятельство.
Разумеется.
Ну спасибо! Кофе-то уже остыл. Я
залпом выпил холодный напиток и уставился в окно. Мимо проплывали
живописные пейзажи — холмы, поля, деревеньки в отдалении. Поезд
несся с огромной скоростью — как «Сапсан», что гонял в моем мире
между Москвой и Питером.
— Нужно начинать собираться, —
взглянув на часы, сказал Столыпин. — Мы уже в Дакии. Через три часа
будем в Букуреште.
Собственно, вот они, Балканы.
Почти-почти...
Мне так не сообщили детали плана.
Сейчас главное — добраться до Земуна, снять там какие-нибудь
княжеские апартаменты и начать демонстративно прожигать деньги.
Пока Столыпин будет осторожно дергать за ниточки своей агентуры,
что должна была подготовить все необходимое на противоположном
берегу реки Савы. И уже потом — Белград.
Я не понимал, к чему была эта
сложность с Земуном. Как по мне, это вообще лишнее. Приехал сразу в
Белград, поехал в Аранджеловац — а там разберемся. Но люди
цесаревны предпочитали перестраховываться на каждом шагу, не считая
нужным посвящать меня в детали. Это бесило.
Впрочем, кажется, настало время
приоткрыть завесу тайны. Я не позволю вести себя на убой. Если они
хотят моей помощи, пусть рассказывают все.