Ею оказалась девушка модельной
внешности, с которой в пору на обложках журналов светиться. Шатенка
с осиной талией в обтягивающем черном платье уперла руки в бока и
обидчиво надула напомаженные алые губки.
– Здравствуй, братец, –
медово-приторным голоском произнесла она.
– Чего?.. – вслух изумился я,
продолжая сканировать незнакомку внимательным взглядом снизу вверх
и обратно.
– Он опять сбежать пытался? –
прищурилась девушка, обращаясь к типам, удерживающим меня. Так же
хищно прищурилась, как птица на дверце каретомобиля.
– Да, госпожа, – ответил один из
мужиков.
– Из окна пытался вылезти по карнизу
и водосточной трубе, – добавил другой. – Сорвался.
– Ох, какая жалость… – печально
сдвинула брови незнакомка, одновременно с этим стягивая перчатки с
длинных изящных пальчиков. – Ничего не повредил?
Не понял. Почему они разговаривают
так, словно меня здесь нет? Или прикажете со стороны за этим
спектаклем наблюдать?
– Да вроде… нет, – промямлил первый
мужик, машинально хватаясь за кобуру.
Я заметил это движение краем
глаза.
Так вот, чей это был выстрел… И
нахера? Только не говорите, что от смерти меня спасла чистая
случайность. Случайность, благодаря которой эта самая пуля так
удачно угодила мне не в основание позвоночника, а в жопу.
– Каким же по счету был этот побег? –
вновь обратилась девушка ко мне. На лице ее отразилась усталость и
какая-то… грусть, что ли. – И каждый раз одно и то же. Не надоело
тебе еще, Димочка, испытывать наше с отцом терпение?
– Я… – открыл было рот, и тут же
заткнулся.
Еще б я перед бабой какой-то
незнакомой оправдывался! Да кто она вообще такая, чтобы взрослому
мужику, лет десять на заводе отпахавшему в поте лица, нотации
читать?
– Отведите его в покои. Проследите за
тем, чтобы окна и двери были крепко заперты, а доступ к
колющим-режущим предметам перекрыт, – раздала она указания, после
чего, дружно кивнув, меня подхватили и буквально потащили по
направлению к особняку.
– Э-э-э, чё за дела вообще?! –
кричал, вырывался, как мог, но удерживали эти типы крепко. – Вы не
имеете права держать меня здесь! Насильно! Да я… я ранен! И ты бы
только знала куда!..
Обернулся на дамочку в черном платье,
и от одной лишь ядовитой ухмылки, которой она меня наградила,
холодок по спине пробежал.
– Ты поступишь в академию, Димочка, –
едва расслышал я ее грудной удаляющийся от меня голос. – Так или
иначе, так или иначе…