-- Да вот, парень нас за демонов принимает. Тебе, случайно, не
нужна чужая душа, Марат?
Отсмеявшись, Анжела мягко сказала:
-- Давид, не обижайся, но это было ужасно смешно! Мы – не демоны
из преисподней. Мы просто родились очень далеко отсюда, и в нашей
стране придумали множество полезных вещей. Как бы тебе объяснить…
Вот ты представляешь, как жили твои предки лет пятьсот назад? Когда
еще не было каменных домов, парусных судов не было, стекла.
На лице Давида отразились сомнения и борьба: ему очень хотелось
верить, но было страшно. Однако, он собрался с духом и уточнил:
-- Мы не будем подписывать контракт кровью?
Это вызвало новую вспышку веселья, пусть уже не такую бурную и
Цинк с улыбкой заявил:
-- Нет, Давид. Вся твоя кровь останется при тебе. Зато, если ты
захочешь, мы обучим тебя языку местных за несколько дней. Так, как
обучились мы сами.
-- Вреда от этого не будет, -- заторопилась сеньора Ангела, --
Но просто так ничего не дается, ты же знаешь. После таких уроков
будет сильно болеть голова. Зато, язык ты выучишь очень-очень
быстро.
Полный сомнений и колебаний он шел за прекрасной сеньорой и
размышлял: «Неужели, действительно можно язык выучить за три дня?
Может быть, они пошутили? Или, все же, они – демоны?» -- Давид
прекрасно помнил, сколько трудов ему стоил каждый новый язык.
Сколько слов приходилось запоминать одновременно, как ворчал отец,
что он пишет слишком крупно и расходует слишком много дорогой
бумаги.
Вести уроки в доме, который не имел дверей, Задрот отказался на
отрез:
-- Вы что, с ума сошли? А если кто-то заглянет? Нет уж. Ставьте
палатку.
То, что два сеньора носящих на глазах странные черные очки не
были слепыми, Давид понял давно. Но когда в полумраке палатки они
сняли это дорогое и редкое украшение, он не сбежал только потому,
что у него отнялись ноги. Сеньора Анжела погладила его по руке и
сказала:
-- Не надо бояться. Просто у них на глазах сложные приборы. Это
как дизель, только очень маленькие.
Сердце Давида бухало где-то прямо в горле, но сеньора спокойно
села на откидной стульчик, позволила приклеить себе к вискам
странные белые штучки с длинными тянущимися нитками, и один из этих
страшных синеглазых людей, начал делать что-то совсем непонятное.
Перед ним стояло большое зеркало, которое отражало не его лицо, а
бегущие по стеклу разноцветные нити и всполохи. Через некоторое
время один из синеглазых снял приспособление, и сеньора, открыв
глаза, улыбнулась Давиду, и добавила: