— Что ты делаешь? — с любопытством спросил я, увидев, как она
уверенно тыкает пальцами в пульт, набирая какой-то код. У нее что,
есть еще какая-то отдельная инструкция?
— Снимаю информацию, — буркнула она.
— ГенГер же вроде не говорил ничего такого... — я почесал в
затылке.
— Ты, Вершинин, где-то вроде умный, а где-то дурак дураком, —
пробормотала она, извлекая из маяка металлический стержень толщиной
примерно в палец и длиной в ладонь. — Ты еще не успел понять, что
приказы, которые нам отдают на входе, носят скорее рекомендательный
характер. Потому что они не учитывают меняющиеся обстоятельства. В
теории, подобный маяк должен передавать сведения наружу. На
практике измерительные приборы то и дело вместо настоящих
показателей передают случайный набор параметров. Или вообще ничего.
Так что тут предусмотрен носитель информации, вот эта штука.
Лада показала мне стержень.
— Понял-отстал, — кивнул я. — Ну, точнее, временно отстал, когда
вернемся, я хочу об этом побольше узнать, чтобы не тупить сейчас,
как баран перед новыми воротами.
— Напомни мне, я потом тебе отдельно все расскажу и покажу, —
подал голос Эмиль, переставший тревожно ощупывать свой ушибленный
бок. — Я же твой куратор как-никак.
— Ага, — рассеянно кивнул я и повернулся в ту сторону, где
«Вереск» сражался с выводком червей.
Вокруг развороченной ямы никого не было. На коричнево-зеленом
ковре мха и сухой травы зияли две глубокие борозды от волокуши.
Множество тел червенышей валялось в самых разных местах и
позах.
— А сколько времени прошло? — резко спросил я и посмотрел на
свою плюшку.
ГенГер выслушал мой устный отчет с отстраненным лицом. Пальцы на
его правой руке сжимались и разжимались, будто ему хотелось делать
какие-то пометки, но он намеренно не положил в допустимых
окрестностях ни ручек, ни бумаги. А в конце беседы еще раз
напомнил, чтобы я никому не говорил об этой миссии.
— Так на плюшке же все записано, какой смысл в секретности? —
пожал плечами я.
— Вершинин, тебе что-то непонятно в моем приказе? — голос
ГенГера похолодел. — Повтори, чтобы я услышал, что ты правильно
меня понял!
— Никому не рассказывать об этой миссии, — я снова пожал
плечами. — А до какого предела распространяется это самое «никому»?
Вот если, например, придет директор с треком от моей плюшки,
прижмет меня к стене и потребует по шагам рассказать, что я делал я
«тридцать второй», то что мне делать?