— Знаешь, что мы с такими делаем? — подключился второй зам
Бегуна, Кабанов.
— Нет. — честно ответил я. — Не просветишь, здоровяк?
Одинцов пока молчал, отдавая инициативу своим подручным. Пахомов
тоже не лез, он свою роль выполнил, и теперь ждал развития событий.
Один только Белоусов, тот самый энергет, едва заметно усмехнулся.
Как мне показалось, довольно. Кажется, компания, к которой он
примкнул, ему не слишком нравилась. Но он понимал, что других
вариантов попросту нет, и помалкивал. При этом тихо радовался,
когда кто-то давал альфачам отпор.
— Могу показать.
Абрамов прямо на глазах стал обрастать густой коричневой
шерстью. Его руки удлинились, ладони превратились в лапы, а вместо
пальцев показались острые, загнутые вовнутрь когти.
— Ну, так я тоже могу.
Не дожидаясь окончательного перехода морфа в боевую форму, я
вытянул правую руку, превращая кулак на ней в увесистую дубинку.
Таким, если по голове прилетит, мало не покажется. Может и череп
треснуть, хотя, скорее, шейные позвонки не выдержат. Именно так это
и произошло с одним из помощников Корейца на заброшенной
автобазе.
— Огонек! — лениво процедил Бегун.
Подросток, стоящий позади всех, скривился — не нравилось ему это
прозвище. Но послушно воспламенил кисти рук и сделал шаг
вперед.
— А не боитесь сжечь тут все, ребятки? — поинтересовался я. —
Или закончим писюнами мерится и я пойду устраиваться на своем
месте?
Нет, я знал, что это предложение никто всерьез не воспримет. Но
озвучить его я был просто обязан. Просто, чтобы совесть потом была
чиста.
Сказать по правде, схватки со всей пятеркой я не слишком
опасался. Да, количество имеет свойство переходить в качество, и
пятеро низкоранговых бойцов вполне способны завалить одного
высокорангового. Но… Тут больше психологический аспект. Они —
мелкие уголовники, скорее даже, правонарушители. Трудные подростки,
катившиеся по наклонной дорожке куда-то на дно общество, но
выхватившие лотерейный билет, подаривший им сверхсилы.
А я — убийца. Не прямо хрестоматийный, который хладнокровный. Но
отнятие чужой жизни давно перестало быть для меня моральным
барьером. Если понадобится, я это сделаю без колебаний и душевных
терзаний. Причем, спокойно и без криков ярости. Просто потому, что
так в текущих обстоятельствах, надо.
Они — нет. За кем-то из этой пятерки вполне могут быть трупы.
Но, уверен, своих скелетов они создавали в состоянии аффекта, а не
потому, что так решили.