— Хелена, незачем ему это все рассказывать! — возмутился
Волков-Смирнов, которому очень не понравилась откровенность
девушка. — Он еще в статусе подозреваемого.
— Молчите, Николай! — шикнула на него немка. — Виктор помог не
только моему расследованию, но и вашему. Благодаря его действиям к
вам, насколько я понимаю, не приедут коллеги из столицы! Вы его
благодарить должны, а не загонять в свои статусы.
Кэгэбэшник как-то сразу стушевался и замолчал. А Хелена
продолжила говорить. Из ее дальнейшего рассказа я понял, что она
использовала мою мотивацию, чтобы самой поближе подобраться к
дилерам. Держа в курсе, конечно же, своего русского коллегу. Я
хотел найти ублюдков, спасти свою репутацию и избавится от проблем
с законом, а ко мне относились как к шару для боулинга. Вся задача
которого — сбить мешающие кегли.
— После смерти Бегуна, когда ты решил, что единственный путь к
спасению — это найти настоящих виновников… — продолжала
девушка.
— А мог просто прийти к нам и все рассказать! — вклинился
Волков.
— В смысле! — зацепился я за его фразу. — И мне бы ничего не
предъявили за убийство Шустрого?
— Кого? А, Бегуна! Нет, Виктор. — хмыкнул капитан. — Ты не
убивал Бегуна. Он умер от разрыва сердца. Он был очень слабым
сверхом, не знал границы своих возможностей. И просто надорвался.
Конечно, твоя драка с ним тоже добавила в это что-то, сломанные
ребра, например. Но эксперт заверил меня, что паренек был трупом
уже в тот момент, когда дрался с тобой. Там множественные разрывы,
а некоторые даже зарубцеваться успели.
У меня возникло такое ощущение, что меня по голове ударили
чем-то тяжелым и мягким. Мешком с песком, например. На миг даже
вернулся тот гул голосов, который возник от соприкосновения с
лентами подавителя. Я не убивал Шустрого? Он сам помер? И мне не
было никакой необходимости бегать по Анапе, скрываться от властей,
искать дилеров и шпионов, драться с собаками-мутантами и здесь на
пляже с Корейцем тоже?
Вся эта история могла для меня закончится в тот же день, на
пляже в Усатовой Балке. Я мог просто дождаться милицию, объяснить
им то, что со мной произошло, и уже в тот же вечер остаться
ночевать дома! Вместо того, чтобы вести жизнь диверсанта в тылу
врага, я уже несколько дней мог бы встраиваться в то общество,
новую жизнь в котором мне подарил Распределитель!