Господи или кто там сидит на облачке — ну что за идиот? В
смысле, я. Это на меня так сыворотка повлияла или перенос в молодое
тело, что я так отчаянно тупаря врубил? Устроил, черт возьми,
шпионский клуб в курортном городе, основываясь на одном, да и то
ошибочном предположении! Нет, понятно, что мир чужой, реалии
незнакомые, да и слова Зои Витальевны легли на благодатную почву…
Но — все равно кретин!
Я перевел взгляд на Хелену. Она смутилась и отвела глаза. Так,
она, значит, об этом знала. Может, не с самого начала, но уже
достаточно давно. Достаточно, для того, чтобы сказать — Витя, ты
уже можешь остановиться и просто сдаться. Но она знала и молчала.
Позволяя мне действовать, как тарану. Пробивать путь своему
расследованию, а заодно и решать проблемы товарища капитана
Волкова.
Первой, импульсивной мыслью, было накричать на нее. Донести,
какая она стерва. Оно быстро прошло — гормоны хоть и бесились в
этом молодом теле, но большей частью не управляли им.
— Я не могла сказать. — тихо произнесла она, глядя в сторону. —
Ты был уже частью картины. Вывести тебя из нее, значило разрушить
все. Мы бы потеряли все ниточки. Пришлось бы начинать все с самого
начала.
И она была права. Со своей точки зрения, конечно, но даже я мог
это понять. Правда, только потому, что в прошлой жизни и сам был
близок к ведомствам, подобным тому, в котором служили Хелена и
Николай. Там царит людоедская, если смотреть глазами обывателя,
логика. И от этого никуда не деться — эффективность требует жертв
не только от случайных участников таких вот замесов, но и от
организаторов.
Но мальчишка по имени Виктор Глебов не был военным с
сорокалетним опытом. Не проводил совместные операции с конторой, не
взаимодействовал с иностранными разведками, не убивал людей и не
встречался с предательством более страшным, чем уход девушки,
обещавшей ждать его из армии.
Я мог сказать, что все понимаю, и что претензий ни к Хелене, ни
к Волкову у меня нет. Но поступить так было нельзя. Оба моих
собеседника — офицеры государственной безопасности. Они заметят
странность. Может быть не сейчас, позже, но обязательно заметят. И
через день или через неделю зададутся вопросом — а почему это
паренек без особого жизненного опыта, так хладнокровно отреагировал
на предательство вчерашней подружки. А потом начнут задавать этот
вопрос уже мне.