— Неужели? — засомневался Синдзи, — И
что же мне воздастся?
— Кто знает, — мечтательно произнесла
девушка.
Переходя скоростную дорогу 217, Синдзи
обратил внимание, что здесь уже заметно больше автомобилей и людей.
Все спешили — кто на работу, кто на учёбу. Город просыпался и
оживал после ночного отдыха. Ему нравилось просто вклиниться в
поток и идти погружённым в свои мысли. Он бы послушал музыку, благо
плеер не забыл, да посчитал, что перед Отоей и Маной будет
некрасиво. А тем временем те о чём-то непринуждённо разговаривали.
Утро определённо становилось лучше и лучше, а настроение юноши
поднималось.
— Как это у тебя получается, Мана-чан?
— вдруг спросил Отоя.
— Получается что?
— Легко и естественно оживлять моего
братца, конечно же! Нет, серьёзно. Чтобы он с кем-то спорил и
проявлял своё мнение — это редкость. Вот и хочу попросить парочку
индивидуальных уроков.
Синдзи лишь закатил глаза. Ему
хотелось закрыть уши, ибо друзья снова его обсуждали. При нём
же.
— Ну, — потянула Киришима,
задумавшись, — я излучаю особую духовную энергию!
— Вот только один маленький засранец
не оценивает твоих трудов по достоинству, — ткнул он в бок Синдзи.
— Может ну его, Мана-чан?
— А как же я без Син-куна? Я же
пропаду, меня в кружке все съедят!
— Да ты сама кого угодно съешь, —
пожал плечами Синдзи.
— Эй, я же так и обидеться
могу!
— Вот видишь, Мана-чан, — Отоя
постарался спрятать свою улыбку, но у него должным образом не
получилась. — И что ты нашла в моём угрюмом братце? Может ну его,
вдвоём погуляем?..
Девушка на секунду застеснялась, но
взяла себя в руки. В глазах промелькнул давно заждавшийся азарт —
пора переходить в атаку!
— Ревнуешь, Отоя-кун? — ехидно
спросила она, схватив братьев за руки. — Не бойся, я вас обоих
одинаково люблю!
Если Синдзи от такого внезапного
напора смутился и попытался тактично высвободить руку, то его
кузена это позабавило. Тот даже сжал её маленькую ладонь, и их
пальцы переплелись.
— Не боишься, что ты будешь причиной
драки двух братьев? — наигранно зловеще проговорил Отоя.
— Совру, если скажу, что мне было бы
неприятно, — выхватила она руку и на этот раз прилипла ко второму
брату. — Ты бы подрался за меня, Син-кун?
Синдзи опешил и покраснел как помидор.
То ли от неожиданного разговора, то ли от того, что Мана слишком
близко к нему прижалась. Приятное благоухание девушки вскружило ему
голову, и на какое-то время он хотел забыться в нём. Однако взял
себя в руки и попытался прикинуться невозмутимым, что давалось
очень сложно. Но что-либо сказать юноша так и не смог — лишь
протянул неуверенное «э-э-э». Кузен спас положение: