— Ну да, нравится. — Он заметил, как
Мана напряглась. — Нравится как человек. Как ты мне нравишься, и я
— тебе. Может быть. И вообще, с чего бы такие вопросы?
— Я тебе нравлюсь лишь как человек? —
Теперь её щёчки заметно побагровели.
Мана взяла его за руку и подтянула к
себе. Он снова испытал те же ощущения, что и утром. Сердце опять
начало колотиться. Синдзи уже стал догадываться, о чём именно
спрашивает Киришима, и не знал, что ответить. Нравится ли она ему
больше, чем просто человек? Как девушка? Киришима в последнее время
всегда рядом. Ему с ней комфортно, даже когда он в плохом
настроении. Более того, с Маной Синдзи оживлялся, отгоняя весь
скапливающийся негатив. Определённо он хотел с ней общаться. Может
быть, это и есть настоящая любовь, которую он принял за
дружбу?
Но что тогда с Отоей? Ему Мана явно
нравилась как девушка, а может, он даже и был влюблён. А был ли
Синдзи влюблён в Ману, он уже точно сказать не мог. Ответ же надо
дать прямо здесь и сейчас. Юноша зажмурился, стараясь представить
себя вместе с Маной, как это рисуют во всяких романтических
фильмах. Как они гуляют под ручку, как ходят на свидания во всякие
кафешки или кино, где жмутся друг к другу. Или целуются в укромном
месте… Тщетно. Не получилось. Значит, нет? Или он ошибается из-за
неопытности? Попытки разобраться в своих чувствах осложнял страх её
ранить своим неумением обращаться с девушками. Он боялся, что если
они слишком сблизятся, то Синдзи всё испортит и сделает ей больно,
а она причинит боль ему. И тем самым они уже вместе причинят боль
Отое.
Девушка заметила, как юноша начал
нервничать. Она понимала, что Синдзи в замешательстве и ему сложно
описать то, что чувствует. Мана решила упростить задачу, скользнув
левой рукой по его щеке и прижав его к себе почти вплотную. До него
снова донеслось приятное благоухание, которое заставило
встрепенуться.
— Знаешь, — она неуверенно улыбнулась,
— а ты мне нравишься не только как человек.
Синдзи только и смог тяжело выдохнуть
от таких приятных, сладких слов. На большее не хватило.
— И уже очень давно, правда давно. Но
ты ничего не замечал, совсем, — Мана продолжала говорить, смущаясь
и запинаясь. — А может, и замечал, но не был уверен. Я не знаю, но…
я всё ждала, когда ты сделаешь первый шаг. Но… но… в итоге решила
сделать его сама. Потому что я больше не могу так, не могу молчать.
В-вот.