Вид небольшого количества крови на
простынях привёл юношу в чувство. Только сейчас он заметил, что и
сам возбуждён и жадно разглядывает, как брат «утешает» его
лучшую подругу. Глаза вцепились в обнажённое извивающееся тело
Киришимы.
Ему стало мерзко. Противно. В первую
очередь от себя. С онемевшим лицом он развернулся и пошёл в свою
комнату, совсем не заботясь о скрытности. Там он вытряс всё из
школьной сумки и методично, словно в трансе, стал закидывать в неё
все необходимые вещи, будто собрался в далёкий поход. Из заначки
достал все карманные деньги, которые у него копились долгое время.
Машинально положил плеер. Взгляд Синдзи остановился на письме. Он
не успел решить, брать или не брать приглашение от отца, как его
словно вернули к реальности, когда за стеной послышалось топанье и
разговоры.
«Времени нет».
Теперь Синдзи накрывали ярость и
ощущение предательства. Он всего лишь отказал в поцелуе. Ничего
более. А его в ответ жестоко предали.
Кто-то бы сказал, что это воздаяние за
содеянное. Но Синдзи так не считал. Он не сделал ничего настолько
дурного, чтобы заслужить такое предательство от них обоих. Ревность
раздирала его. Только сейчас он понял насколько ему была дорога
Мана, что на деле оказался не готовым отдать её даже собственному
брату.
Синдзи схватил письмо, вылетел из
своей комнаты. Хотел побежать на кухню, но его перехватили около
лестницы. Это оказался Отоя, который был только в шортах, надетых
наспех.
— Синдзи, постой! — схватил его брат.
— Дай я тебе все объясню!
Но он не хотел слушать никаких
объяснений. Он вообще не хотел что-либо слушать и стал вырываться.
Впрочем, Синдзи не отличался физической силой, и тем более он не
был ровней питчеру. Его наполненный злостью и болью взгляд
остановился на вышедшей из комнаты Мане. На ней была лишь школьная
рубашка, а ниже пояса девушка оказалась совсем голой, но это её
никак не заботило. Словно она уже давно была готова обнажиться
перед двумя братьями. На её гладких ножках Синдзи заметил следы
крови и сразу вспомнил, как Мана извивалась над кузеном, теряя
невинность. Это ещё сильнее разозлило Синдзи, и он стал вырываться
с новой силой.
— Хватит! — вскрикнула девушка со
слезами на глазах. — Только не деритесь, прошу вас!
Поздно. Синдзи не заметил, как
направил кулак в лицо Отои, чтобы наконец-то вырваться. Но рефлексы
бейсболиста не подвели, и он удачно увернулся. Затем, схватив
Синдзи обеими руками, повалил того на лестницу. Каким-то чудом они
не покатились вниз. Отоя что-то кричал брату — мол, они все
допустили ошибку, и Синдзи в том числе, но тот не желал слушать. Он
и так знал, что в какой-то мере виноват, убежав от проблемы. Но он
хотел как лучше для Отои, для Маны. И не заслужил такого
предательства с их стороны. Не заслужил такой боли. Не заслужил
этой жгучей ревности.