/ 27 марта 409 года нашей эры, Западная Римская
империя, регион Венетия и Истрия/
— Так долго провозились... —
недовольно произнёс Эйрих, глядя на поле боя.
Недовольство его было вызвано тем, что
до вечера разбить римлян не удалось, потому пришлось ставить на
поле охранение на ночь, а немногочисленных всадников бросить на
поиски уцелевших врагов, впотьмах.
Много кто ушёл, где-то четверть от
общей численности, но часть их сумели перебить всадники. Главное —
большую часть комитатских легионеров выбили где-то в самом конце
сражения, когда дружина Саварика, франка из тубантов, сумела обойти
боевые порядки римлян и ударить в тыл центра построения.
Саварик показал, что умеет управлять
сотней, вверенной ему в самом начале похода, даже несмотря на то,
что половина её состояла из остготских воинов. Возможно, франк
станет хорошим тысячником, когда придёт время, но точно не в этом
походе. Ещё необходимо к нему приглядеться, проверить его понимание
тактики — встречаются иногда отличные воины, которые просто не
способны понять вроде бы очевидные для Эйриха вещи. Во времена
бытия им Темучжином такие тоже встречались, поэтому он решил для
себя, что понимание тактики зачастую можно только развить, а не
привить. Если человек изначально не смыслит ничего, то пытаться
учить его бесполезно.
«Верно не только в войне, но и в
мире», — подумал Эйрих, наблюдающий за утренней суетой на уже
бывшем поле боя.
Всю ночь поле охраняли воины так и не
пущенного в ход резерва, а теперь специальный отряд собирает
трофеи, добивает не добитых врагов, а также помогает пережившим
ночь соратникам, коих не нашёл ночной поисковой отряд.
— Ну, скоро там?! — крикнул Эйрих
Хрисанфу Сирийцу.
Своего раба, владеющего грамотой и
счётом, он взял в поход исключительно для подсчёта и фиксации
прибыли-убыли трофеев и воинов. Казной он заведовал лично, потому
что в таких вопросах не доверял никому, а вот рутинные пересчёты
мечей, копий, доспехов и прочего поручил Хрисанфу, освоившему цифры
Эйриха.
Удивительно, но мусульманские цифры,
коими владел Темучжин, вынужденный выучить счёт, чтобы сановникам
тяжелее было его обмануть, в остготском обществе были приняты без
сопротивления. Потому что Эйрих с самого начала завёл в Сенате
записи мусульманскими цифрами, а альтернативой были неудобные буквы
алфавита Вульфилы. (1)