— Я почти закончил, господин! —
ответил Сириец, отвлёкшийся от доклада воина из похоронного
отряда.
Каждый воин Эйриха, как у них повелось
со времён отражения набега вандалов-асдингов, носит на правой руке
красную повязку, позволяющую легко отличать своих от чужих, что
здорово экономит время при подсчёте погибших. Раньше это дело было
проблемой десятников и сотников, отчитывающихся о потерях, но
сводить всё это воедино было тягомотно, поэтому Эйрих назначил
ответственных, которые считают всё централизованно.
Наконец, Хрисанф записал последние
сведения, после чего посыпал пергамент мелким песком, подождал
некоторое время, сдул песок и почти торжественно зашагал к своему
господину.
— Докладывай, — разрешил Эйрих, севший
на римский раскладной стул.
Этот стул раньше принадлежал готу
Сару, в начале боя он восседал на нём, но когда всё пошло совсем не
так, как он планировал, вскочил и больше не садился. А потом, когда
стало ясно, что всё, конец, он и вовсе сбежал. Теперь раскладной
стул принадлежит достойному.
Бронзовый предмет роскоши тихо
скрипнул под весом Эйриха.
— Кхм-кхм, — откашлялся Хрисанф. — Из
общей численности в шесть тысяч триста девятнадцать человек,
погибшими мы потеряли тысячу четыреста сорок воинов, если считать с
теми, что к сегодняшнему утру умерли от ран. Враг потерял три
тысячи девяносто семь воинов, если считать с пленными. Без пленных
две тысячи пятьсот тридцать три воина. Трофеи до сих пор считаем,
но кольчуг мы получили тысячу двести десять штук, мечей тысячу сто
девяносто девять штук, но это только пока, поиск и сбор
продолжаются.
— Так, — кивнул Эйрих. — Раненых у нас
сколько?
— Восемьсот тридцать девять воинов,
господин, — прочитал запись Хрисанф. — Из них двести пять могут
умереть в ближайшее время, уж больно тяжелы их раны. Придётся
задержаться тут, чтобы это число не увеличилось.
— Задержимся, — кивнул
Эйрих.
Потери были существенными, но основную
их массу нанёс комитатский легион, показавший, что римлян ещё рано
списывать с абака. Против двух или трёх комитатских легионов Эйрих
бы точно не выстоял, несмотря на все свои тактические ухищрения.
Сила несопоставима, что заставляет его вновь возвращаться мыслями к
готовящемуся остготскому легиону.
— С шатром их легата разобрались? —
поинтересовался Эйрих.