Пикинёры, как самые дисциплинированные
войска Эйриха, чинно обогнули свалки из коней и людей,
развернулись, опустили пики параллельно земле и начали свои атаки
во фланги кавалерийских ал римлян.
Долго это безобразие продолжаться не
могло, уж больно убойно контосы поражали ничем не прикрытые спины
всадников, поэтому ещё не затронутые губительными наконечниками
противники развернули коней и поехали прочь.
«Примерно покрошили... большую часть»,
— прикинул Эйрих, увидев, что обе алы римлян панически
отступают.
Полутысячники зашли за строй и встали
за тремя тысячами освобождённых рабов, которые только-только
столкнулись с комитатскими легионерами.
— Стрелки! Дым! — приказал Эйрих
стрелкам.
Телеги, стоящие посреди поля, были
совершенно напрасно проигнорированы римлянами. В них полетели
зажигательные стрелы, снабжённые паклей, пропитанной мидийским
водным огнём.
Дымовая смесь взялась отлично, быстро
распространив облака густого дыма, прямо за спинами комитатского
легиона.
Когда завеса встала достаточно плотно,
тысячи Атавульфа и Браны пошли исполнять данные им
инструкции.
А Эйрих, уже знающий, что всё идёт по
плану, наблюдал за дальними флангами, ожидая исполнения задания
Агмунда и Саварика. Но пока без видимых признаков.
Враг не спал, поэтому в битву был
брошен резерв, причём слишком рано, не по задумке Эйриха. Это было
очевидное слабое место плана.
— Кавалерия! — крикнул он. — На
перехват резерва!
Всё. Больше никаких правок в ход боя
внести он не может, потому что резерва у него больше нет. Если
что-то пойдёт не так, полагаться останется только на избранную
сотню, а затем только на свой меч и секиру Альвомира.
Атавульф и Брана очень спешили, но они
не видели пошедший в бой римский резерв.
В точности согласно плану, ровно в
нужный момент, они ударили прямо в тыл комитатского легиона,
который получил запоздалый звуковой сигнал к
отступлению.
Началась бойня, отлично видная Эйриху,
но невидимая для командной ставки римлян.
Главное — Эдобих что-то почувствовал,
поэтому оперативно направил свой резерв из пяти сотен
легионеров.
Но теперь уже сам Эйрих не видел, что
происходит с его резервом, исчезнувшим в дыму. Оказавшись в такой
ситуации, он сам испытал очень неприятное чувство отсутствия хотя
бы визуального контроля. Теперь он понимал растерянность вражеских
командиров, теряющих из видимости все свои войска...