— Ну да, из царскосельской тюрьмы, — ответил Кропоткин, — ее
задержали сразу по приезду. Ожидалось что Сомовы выдвинут
обвинения.
— Не надо, — ответил я, когда обнаружил «Оком» где именно и в
каком состоянии находится Зверева, — подержите ее там. Ей
полезно.
— До утра? — уточнил Кропоткин.
— Хотя бы до конца пресс-конференции, — улыбнулся я.
Как закончим с поступлением, так и буду решать, как нам дальше
взаимодействовать с моей телохранительницей. Старые правила,
очевидно, больше не сработают.
Успешно завершив переговоры, я пошел осмотреться.
— Тридцать минут! — крикнул мне вслед Кропоткин и за закрывшейся
дверью я услышал, как он принялся названивать своим аналитикам.
Неплохой все-таки мужик этот Алексей Алексеевич. Попадись мне
любой из трех других Рюриковичей в здании, переговоры выдались бы
куда тяжелее.
Но иллюзий на легкую жизнь я не питал. Пусть мой собеседник и
был лишь четвертым сыном далеко не самого влиятельного в клане рода
Кропоткиных, он произошедшего сегодня так не оставит.
Хоть сейчас Алексей Алексеевич и выглядел радостно из-за того,
что смог выпутаться из тяжелой ситуации и сохранить свою жизнь, но
как только эйфория пройдет, Кропоткин захочет отомстить и я буду к
этому готов.
Не смотря на все риски, я не мог себе позволить упустить
предоставленный безбашенностью Зверевой шанс поступить в царский
лицей уже сегодня. Как никак, тридцать первое августа на дворе, а
ждать следующего года или отправляться в разведывательное училище
не было совершенно никакого желания.
Ибо с каждой минутой Царский лицей начинал нравиться мне все
больше.
— Кого я вижу, — эхом разнесся по пустому серому коридору
мужской голос, — Зверева в естественной среде обитания, —
усмехнулся брюнет в приталенном коричневом костюме и дразнящим
жестом провел по прутьям решетки.
Лежавшая на твердой заправленной постели девушка демонстративно
проигнорировала раздражающего гостя, но тому такая реакция только
понравилась.
— Чудесно выглядишь, Анюта. Изменилась. Новая прическа? Тебе
идет, подходит к здешней обстановке, — оскалился в лисьей улыбке
брюнет, — сколько лет мы не виделись? Девять?
— Восемь, — холодно поправила Зверева и скользнула по незваному
визитеру глазами, — а ты выглядишь ушлепком, никаких изменений.
— А вот язычок все такой же острый, — ничуть не обиделся гость,
подтянул к решетке металлический стул и опустился на него, оперев
локти на спинку, — ну, рассказывай, чем живешь? Где пропадала?