А мне клятву легко дать было, я на самом деле Наташку больше
жизни любил. Ради нее на что угодно был готов. Хоть эту глупую Катьку трахать,
хоть всю деревню прирезать.
— Ну все, все… — гладил жену по голове, — я в больничке уже
договорился, денег отвалил, обменную карту тебе завели, ляжешь в коммерческий
бокс, когда ее положат, и мальчишку на тебя запишут, а ей скажут, что помер малыш.
А мы потом уедем сразу, в Краснодар. Я работу всяко найду, а ты с сыном будешь.
— А если я его полюбить не смогу? — снова расплакалась жена.
— Он же наш с тобой, мы же сразу так решили. Ты
настраиваться должна. Ну где б я денег на суррогатную мать взял? Дешевле вышло
забашлять врачам. И сын это мой, родной, значит и твой тоже.
— Не ходи к ней больше, — вцепилась в меня бедная моя
девочка.
Представлял, как ей больно от всего этого.
— Не могу. Пока пацана не заберем — не могу. Мы же все
спланировали. Уедем в город, я квартиру сниму на время. Там уж до родов недолго
будет, не буду ее трахать — отговорюсь, что ребенку навредить боюсь. Не плачь
только, Наташ.
— А сейчас что, не можешь отговориться? Брюхо-то у нее уже
на нос лезет. Не противно тебе?
Я отодвинул от себя жену, все слезы ее сцеловал, губы собрал
и напиться поцелуем не мог. Она даже в слезах вся сладкая, как мед, вкусная,
желанная, всегда еще хочу, сколько ни дай. Снял с нее сорочку шелковую, уложил
на спину и каждый сантиметр любимого тела облизал, от клитора не мог
оторваться, хоть она уже кончила, а я все языком кружил, с ума сходил от того,
как хочет меня, какая горячая и отзывчивая, как течет наслаждением своим, чисто
амброзия.
— А ей ты так же делаешь? — спросила вдруг.
— Ни разу, — соврал. — И не спрашивай больше. Выкинь из головы.
Я понимал, что нереально это, я б сам не смог.
— Я посмотреть хочу.
— С ума сошла?! — Я аж сел. — Не вздумай даже! Зачем мучить
себя еще больше?! Не смей ходить за мной!
— Я буду, Тём. Мне надо. Увижу и успокоюсь. Убедиться хочу,
что у тебя с ней все не так, как у нас.
— Дурная затея, Наташ.
— Все равно пойду. Ты и знать не будешь.
А я знал — пойдет. И не остановлю ее ведь.
Закинул стройные ножки на плечи и всадил в нее член до
упора, чтобы все мысли о другой выбить, чтобы плакала от наслаждения, а не от
бессилия и ревности.
Я все продумал. Будет у моей девочки мой ребенок. Мечта ее,
которую мы сами по молодости-дурости угробили.