Когда им донесли перевод моих слов, аристократы зашумели на
трибунах. В мою сторону полетели какие-то непонятные слова. Должно
быть, ругательства. Я конечно, не ожидал никакой дуэли. Но шутка,
на мой взгляд, получилась забавной. В любом случае эффектом я был
доволен.
Я тысячи раз оказывался перед лицом смерти, и не привык пасовать
перед ней. Сейчас тоже не пасовал. Умирать, так с юмором. Однако, я
все же боролся со страшной горечью в сердце. Я не смогу вернуть
Екатерину. Смириться со смертью можно, но с этим – нет.
– Паша! – в голове раздался ее голос, – предки, что они сделали
с тобой? Я не могла докричаться!
– Катя? Где ты была?.. Как вышла на связь?! – я дернулся в
кандалах, и охранники напряглись, – а.. к черту! Слишком поздно,
тебе лучше не смотреть на это.
– Нет! Предки, нет! – в голове звучал ее панический крик.
– What the fuck is this?! – прокричал монарх, когда старик
передал ему перевод моих слов. А потом Король стал на изготовку и
извлек свой боевой стилет. Клинок блеснул в его руке платиной.
– Не смотри, – я сожмурился, зная, что она может видеть мир
моими глазами, – и не слушай. Все кончено.
– Нет!
Сначала я услышал дикий рев огня. Потом воздух нагрелся так, что
сложно стало дышать. Когда ударило заклинание, первым делом сгорел
кислород. Но начать задыхаться, я не успел. Тело поглотило пламя.
Жуткая боль въелась в кожу, мышцы, кости. Меня жгло, словно целым
солнцем. К счастью, это длилось недолго. Глаз я не разомкнул.
Сначала было очень горячо. Потом резко стало никак. А дальше был
холод. Холод и темнота. А потом появился я. Вот меня не было и
хлоп! Я здесь. Сижу на том же самом стуле осужденного. В тех же
самых кандалах. Только все это обгорело после боевого заклинания
Луи, как и моя одежда. Наряжен я был в тюремную робу, но ее и след
простыл. Короче, оказался я голышом. А потом кандалы растворились,
словно были сотканы из дыма. Я встал.
Вокруг царила тьма. Лишь прямо на меня, откуда-то сверху, падал
одинокий луч света. Он шел столбом и растекался под моими ногами в
круглое желтое пятно.
Сложно было даже понять: умер я или все еще жив.
– Где я? – сжал я губы, – что за черт?
– Паша, – раздался слабый голос где-то в дали. А потом
проявилась она.
– Катя?
Во тьме, в нескольких десятках метров от меня в слабом мягком
свете проявилось тело. Девичье тело. Она лежала на ониксового цвета
полу. Беспомощная, словно бы обессилевшая. Я тут же направился к
ней. Опустившись рядом, я не узнал ее. Эта была не та девушка,
которой я ее запомнил когда она была жива. Это нечто другое.
Другое, но красивое.