«Ромпей, банкир Ван Ромпей...», —
завибрировало в висках Ники острой болью. Почему-то подумала о
мерзавце-заимодавце, с документами которого провозилась почти ночь.
Нет, не помнила она такого имени. Впрочем, договор займа мог пройти
через десяток рук и, в конце концов, попасть из Зволле в Амстердаме
к управляющему банком. Что-то же привело пожилого банкира в их
город. Впрочем, не станет он заниматься сомнительными делами — не
по статусу — мелко, подло, гадко. Такое больше подходит
Якобу.
Якубус заметно волновался. Его глаза
беспокойно перебегали с сестры на мать, с губернатора на банкира и
в обратном порядке, будто он считал и пересчитывал потерявшихся
детей.
Господин Геррит ван Ромпей — мужчина пожилой,
невысокий, щуплый. С узким лицом и впалыми щеками, с подкрученными
кверху на старый манер усами и бородкой клинышком, с тонкими
сжатыми губами и большим лбом. Серый, невзрачный, похожий на
взъерошенного, потрёпанного временем старого воробья. В такой же
серой и безликой одежде, оттенённой белыми манжетами и широким
накрахмаленным воротником. На его лице горящими угольками
выделялись въедливые карие глаза.
Он
передал бутыль хозяйке дома и деликатно пожал ей руку. Остановил
настороженный, с подозрительным прищуром взор на Нике, от чего ей
стало не по себе.
«Лет этак под семьдесят господину банкиру», —
определила она его примерный возраст. Взгляд у него намётанный,
профессиональный. От всех и всегда ждёт подвоха. Осторожный,
недоверчивый.
«Бдительный дедуля», — поставила она
окончательный «диагноз» господину Герриту ван Ромпею. Банковское
дело связано с множеством рисков, поэтому от банкиров требуется
особая осторожность.
Решив, что дочь хозяйки для него опасности не
представляет, господин Геррит протянул ей коробку:
—
Сладости. Примите в знак уважения и нашего знакомства, — он скупо
улыбнулся, обнажив на миг редкие жёлтые зубы.
—
Спасибо, не стоило беспокоиться, — сказала Ника, передавая коробку
Хенни. Опустила глаза, стараясь больше не встречаться с ним
взглядом.
—
Ну как же не стоило, — возразил банкир. — Молоденькие девицы любят
сладости.
Зато господин губернатор был ему полной
противоположностью — крупный, полный, с густой светлой шевелюрой, с
гладко выбритыми щеками, громкоголосый и улыбчивый. Суетливый и
шумный. Высокий жёсткий воротничок подпирал его тройной подбородок
и не давал опустить голову ниже некоторого предела, и мужчине
приходилось при разговоре склоняться, будто в поклоне.